Священная Военная Операция: от Мариуполя до Соледара

Я взял фонарь и спустился под землю. Двойные гермодвери, зал с системами очистки воздуха, автономное водоснабжение из скважины. Все относительно чистое, рабочее и сухое. Специальная кладовка под запасы пищи. Из еды там остался только ящик с надписью «Сухари». На втором выходе из бомбоубежища обнаружился десятиметровый бассейн, заполненный до половины желтой, но прозрачной водой, и сауна. В сауне пряталась ошалевшая от взрывов молодая овчарка…

ПТИЧКУ ЖАЛКО

После полудня в «зеленку» промзоны ушла наша разведгруппа, усиленная саперами. У саперов было две задачи — снять вражеские мины и проложить дороги через заборы. Да, вся «Азовсталь» разбита двухметровыми бетонными заборами на десятки локаций. Привычные дороги из мирного времени зачастую простреливаются, поэтому наступающие прокладывают новые пути через этот индустриальный хаос. Например, сквозь заборы.

Как объяснили мне саперы, забор забору рознь. Есть заборы из плит, армированных арматурой, и единственное, что остается, — валить всю секцию целиком. Взрыв из такого забора лишь выбивает бетон-наполнитель, но стальная решетка из арматуры остается или превращается в такие крючья-ловушки. Неожиданная тонкость военного дела. Наши авиаразведчики, как они себя называют, «бойцы пятого батальона рейнджеров ДНР», отправили на подмогу саперам и разведчикам «птичку». Впрочем, «птичка» летала недолго — рассыпалась автоматная очередь, потом любитель-зенитчик сменил магазин и начал бить одиночными. Экран планшета в руках у пилота дрона вдруг погас. И сразу же редкую тишину промзоны разорвал мат, проклятия, нехорошие пожелания самому стрелку и его родственникам. Чуть позже мы узнали, что в штаб уже поспешили доложить об обезвреженном вражеском разведывательном квадрокоптере, но медаль «За чистое небо Донбасса» выдать не успели. «Надо ехать, спасать останки коптера», — сказали авиаразведчики и взяли меня с собой.

Коптер сбили в скопище железнодорожных вагонов, недалеко от «сортировочной горки». В саму горку положили бомбу с точностью до миллиметра, а другой бомбой сложили здание, где когда-то находились диспетчеры, но «азовцы» использовали его как наблюдательный пункт.

Между вагонами натыкаемся на следы панического бегства противника: снаряженные магазины с трассерами, детали амуниции, нож, медицинские ножницы. Я поднимаю из травы игровую приставку известной фирмы, нажимаю кнопку, и она включается, вздрагивает в руках! Меню на «державной мове», в папке «фотографии» почти 300 мегабайт снимков! Надеюсь, разведка найдет там что-то интересное. Чуть дальше, между путями, заморские оранжевые носилки в виде лодочки с мертвым «азовцем». На трупе лежит простреленная пластина от его бронежилета, в ногах — каска. Сами носилки пробиты осколками. Вообще, судя по количеству разрывов снарядов под вагонами, между рельсами, железнодорожные составы оказались неудачным местом для укрытия от настильного артогня.

Наш дрон лежит в траве дымящимся брюшком вверх. Пуля попала в литиевую батарею, и она сразу же загорелась. Но камера, кажется, уцелела. Один из «рейнджеров ДНР» горько замечает:

— Коптер этот стоит 500 тысяч рублей! Покупали его добрые русские люди, чтобы какой-то дебил с автоматом…

Фраза повисает в воздухе.

ЖИВЕМ НА СТРАНИЦЕ ИСТОРИИ. ЕЕ БЫ ПЕРЕВЕРНУТЬ…

Мы бредем к машине и не знаем, что из полуразрушенного здания за нами наблюдают. Наконец нас опознают как своих. От разбитого окна отодвигается кусок фанеры. Немолодой мужчина с опрятной бородкой выглядывает и машет нам рукой — приглашает в гости. В здании засело несколько десятков бойцов-резервистов. Их командир Сергей, инженер, показывает свое хозяйство. Например, инсталляцию из украинского бронежилета: его снабдили шампуром каких-то нереальных размеров и серпом. Потом Сергей приносит обломок «козацкой саблюки», обломанной и обгорелой. Но все равно чувствуется, что вещь почтенных времен, музейная. Говорим об обстановке на этом участке, о бомбардировках. По фронту вокруг «Азовстали» бродят слухи о каких-то сумасшедших «термобарических бомбах», которые будут применять вот прям завтра. Сергей грустно усмехается:

— Значит, опять будем штукатуркой укрываться…

Я замечаю, что в этой располаге очень чисто и уютно. Ну, насколько возможно. Сергей с хитрой улыбкой говорит:

— Вы приходите к нам в четыре утра…

Я прикусываю язык, у здания нет одной стены, и можно представить, какие ледяные ветра с моря гуляют по этому помещению. Тем более привычные квартирные костры здесь жечь запрещено, слишком близко противник. Сергей объясняет:

— ОНИ лазают вдоль вагонов постоянно. Когда? Да вчера днем, например, вот в это время. А вечером снайпер работал. Пойдемте покажу, как тут жили, прошлые постояльцы…

Мы спускаемся в подвал. По пути Сергей показывает связку проводов, уходящих через лестничный пролет на крышу:

— У них там и камеры наблюдения стояли, и радиоантенна, и интернет-модем…

Сергею завидно, мне тоже. На полу в подземелье куча горелых бронежилетов. Наш провожатый объясняет: