Священная война. Век XX

Несведущему человеку невозможно представить трагедию населения города и войск 62-й армии в то тяжелейшие дни и ночи.

К началу сентября немецко-фашистские войска на флангах армии уже вышли к Волге, расколов боевые порядки 62-й и 64-й армий на южной окраине города в районе Купоросной, а на северной — в районе посёлков Рынок и Спартаковка. Так немцы отрезали 62-ю армию от войск, которые сражались севернее Сталинграда на перешейке между Волгой и Доном. Образовав охватывающую подкову, они прижали войска 62-й армии танками, придавили с воздуха авиацией, за спиной сражающихся пролегли лишь километровые просторы Волги без постоянных переправ. Вряд ли возможна более тяжёлая обстановка, чем та, что сложилась в первой декаде сентября 1942 года.

Надо учитывать и такой немаловажный фактор, что войска 62-й армии к тому времени были основательно обескровлены. В дивизиях, в которых полагалось по штату 8-10 тысяч человек, с трудом насчитывалось от 100 до 200 активных штыков, а из вооружения имелось лишь несколько орудий и пулемётов. Танковые бригады имели по 6-10 танков. Даже во вновь сформированном танковом корпусе генерал-майора танковых войск А. Ф. Попова оставалось не более 3-4 десятков танков. Многие из них были подбиты и могли действовать только как неподвижные огневые точки. В такой момент, казалось бы, достаточно совсем незначительных усилий, чтобы немецко-фашистские войска смяли и отбросили, а точнее, утопили в Волге численно небольшие наши подразделения, вставшие на защиту Сталинграда.

Что касается обеспечения наших войск, то чем ближе они отходили к самой Волге, тем труднее было снабжать их боеприпасами, снаряжением, горючим и особенно ремонтировать повреждённую боевую технику, не говоря уже о серьёзных затруднениях при манёвре по узким горящим улицам Сталинграда. Но, несмотря на это, у командного, политического состава и всех воинов начался перелом в настроении, укреплялась вера в превосходство над противником, уверенность в конечной и скорой победе. Прошлые бои показали, что врага можно бить, для этого нужно уметь организовать бой, даже без превосходства в силах, но с полным напряжением моральных и физических сил. Большинству бойцов стало ясно, что отступать дальше некуда, а одержать победу необходимо. Для победы нужны были не только пулемёты, пушки, танки и самолёты, нужен был героизм, самоотверженность, желание драться и обязательно победить.

С появлением в войсках коммунистов старших возрастов, особенно участников гражданской войны, настроение молодых бойцов значительно поднялось. Житейская и военная мудрость пожилых счастливо сочеталась с энергией и боевым задором молодёжи. Винтовка и ручная граната, пушка и миномёт в руках инициативных бойцов стали действеннее разить врага. Враг почувствовал и увидел в советском бойце уверенность, стойкость, непоколебимое желание выстоять.

Военный совет армии призвал драться до последнего дыхания. Это, бесспорно, благоприятно воздействовало на подъём всех духовных и физических сил каждого воина.

Командование армии находилось подчас в 200-300 метрах от противника и готово было само с автоматом, винтовкой, пулемётом оборонять рубеж, где находился КП армии. Это не было случайностью; естественно, и командиры корпусов, дивизий и полков не могли оторваться от своих войск и находились фактически в их боевых порядках.

Был, правда, случай, когда один хороший командир не выдержал миномётного обстрела противника и ушёл с высоты 107,5 поближе к правому берегу Волги. Военный совет расценил это как самовольство, проявленное в тяжёлой обстановке. Этот командир вместе со своими помощниками был тут же вызван на командный пункт армии в Мамаевом кургане и под адскую музыку фашистских мин, снарядов и бомб так «пропесочен», что, надеюсь, запомнил это на всю жизнь. Больше он никогда не проявлял малодушия.

Солдаты Сталинграда всегда чувствовали рядом своего начальника, политического руководителя, видели, что они вместе с ними переносят все лишения и опасности. Это поднимало дух воинов и укрепляло сознание, что противник будет побеждён.

Политработники систематически проводили беседы в частях, они разъясняли, что, обороняя Сталинград, на который Гитлер делал теперь главную ставку, нельзя думать только о своей жизни. Каждый боец отвечает перед Родиной и народом за оборону города. Только беспощадно уничтожая врага и не щадя своей жизни, можно было выполнить эту задачу. Конечно, никто из бойцов не хотел умирать, но сталинградцы сумели поставить долг перед Отечеством превыше всего. Все мы хотели жить и защищать страну, а это желание заставляло каждого метко прицеливаться и бить врага наверняка, надёжно маскироваться и укрываться от вражеских пуль и снарядов. Эти основные правила действий защитников Сталинграда нигде не зафиксированы, но о них все знали. Знали и о строгом приказе Военного совета, категорически запрещающем отступать или самовольно уходить к берегу или на ту сторону Волги.