Священные горы

Хызри проснулся, когда солнце уже склонилось к горам. Снизу, из долины, подул ветер, неся с собой вечернюю прохладу. Сколько он проспал? Сутки? А может, двое? Нартулиец почувствовал странную жгучую боль там, где были раны. Казалось, кто-то насыпал туда раскалённых углей. Рядом горел костёр, от которого шёл лёгкий дымок. Недалеко от костра на поваленном дереве сидел Тараган, сняв одежду из оленьей шкуры. На левом плече у него была видна татуировка – орнамент из причудливых животных, образующих большого змея. Воин в выцветшем войлочном плаще, держа в одной руке кусок коры с чёрной мазью, а в другой бронзовый кинжал, смазывал старику раны на плече и груди. Затем он положил кусок коры на землю и тщательно вытер кинжал о дерево. После этого взял два больших круглых листа какого-то растения, один из них растёр и приложил к большой ране, накрыв вторым. Тараган придерживал лист здоровой рукой, пока воин обматывал его неширокой лентой.

Хызри прикоснулся к своей ране и обнаружил, что она перевязана точно такой же лентой и из-под неё торчит большой мясистый лист. Воин в плаще молча взял один из вертелов с куропаткой и воткнул его в землю у ног Хызри. Только сейчас Хызри почувствовал, насколько он голоден. Желудок был пуст уже двое или трое суток, а события последней ночи вымотали его окончательно. Он осторожно взял вертел в руки и, не обращая внимания ни на кого, начал поглощать тёплое мясо. Вскоре он расправился с двумя куропатками, выпил предложенный Тараганом чай из деревянной чашки, приятно пахнущий, видимо, какими-то местными травами. После этого нартулиец привалился спиной к лежащему стволу дерева и незаметно для себя заснул. Проснулся он, когда первые лучи солнца заиграли на верхушках деревьев. Птицы приветствовали своим пением светило. Зажужжали пчёлы, собирая нектар. Пахло прелой хвоей, смолой кедра и горными цветами, раскрывающими свои бутоны навстречу солнцу. Тараган сидел на том же месте и курил трубку. Воин в плаще суетился у костра, подбрасывая сухие ветки в огонь. Хызри попытался рассмотреть их. Гладко выбритый череп старика, жидкая косичка, спускающаяся почти до лопаток, большие уши, слегка заострённые кверху. В левом ухе – серебряная серьга. Его спутник, с таким же выбритым черепом, был намного моложе. Его светлые волосы, редкие в этих краях, были туго заплетены в косу, которая спускалась от темени почти до пояса. Выбритые головы и заплетенные от темени косы говорили о принадлежности обоих к касте воинов. И оба, видимо, были не из этих мест. Прямые черты лица и шрам на шее. Голубые глаза. Вот и всё. Из этого Хызри не сумел сделать никаких выводов.

Такие люди легко могут затеряться в городской толпе. Почему же Варгул приказал убить именно этого старика? Чем он так навредил Верховному Жрецу? И почему Хызри никак не может выдержать его взгляда? Неужели он тоже жрец? И, скорее всего, очень могущественный. А этот, в выцветшем плаще, кто он и от кого прячется в горах? Он кажется простым человеком, как и все, но стоит приблизиться к нему – и сразу чувствуешь себя не защищённым, даже если ты вооружён, а он нет. Странное ощущение. Возможно, это один из тех знаменитых наёмных убийц, которых на свете всего несколько человек. Хызри поднялся и пошёл к берегу озера, поплескал в лицо ледяной водой. Вернулся и сел у корней дерева. Над костром висел медный чайник. Из его носика шёл пар. Хызри устроился поудобней и скрестил руки на груди.

– Зачем мы здесь? – спросил он. Лицо его оставалось непроницаемым, лишь голос выдавал растерянность.

– Твои воины кое-что натворили, – старик отхлебнул горячий чай из чашки. Взгляд его голубых глаз проникал в самое сердце, – ещё не поздно всё изменить.

– А если я откажусь?

– Тогда бери свой меч и уходи, – Тараган отставил чашку в сторону. Глаза его потемнели.

Нартулиец недоверчиво посмотрел сначала на старика, затем на воина в плаще, который сидел, ковыряя в зубах.

– Вы мне отдадите оружие?! – Хызри переводил взгляд с одного на другого, пытаясь понять, что, в конце концов, здесь происходит.

Тараган молча протянул ему меч рукояткой вперёд. Нартулиец опешил от неожиданности. Помедлив немного, он взял в руку знакомую, обмотанную полоской толстой кожи бронзу и положил меч на колени. Приятная тяжесть меча успокаивала. Хызри провёл рукой по ножнам, словно встретил старого друга. Возвращение оружия означало очень многое: Хызри не заставят работать на рудниках или где-нибудь ещё, а самое главное – он остаётся свободным воином, он не покидает касту. Уверенность понемногу стала возвращаться к нему. Но события последней ночи окончательно вымотали и опустошили воина. Он чувствовал себя так, как будто у него забрали всё, что он имел, и всё, что знал, в чём был уверен. Хызри даже не понимал, о чём говорить и как отвечать на вопросы.

– Что я должен за это сделать?

– Ничего из того, что думает Хызри. Тараган хочет дать Хызри возможность исправить то, что он натворил. Тараган хочет дать Хызри возможность вновь стать человеком.