Священные реки России

«Ой ты, батюшка наш, батюшка,
Быстрый Терек – Горыныч,
Про тебя лежит слава добрая,
Слава добрая, речь хорошая.
Ты прорыл-прокопал
Горы крутыя, леса темные;
Ты упал, Терек – Горыныч,
Во сине море, во Хвалынское.
И на устье выкатил ты
Бел-горюч камень.
Тут шли-пошли гребенские казаки
С батальицы,
Что с той-то батальицы
Со турецкой.
Не дошедши они до белого камушка,
Становилися,
Становились они дувань дуванити;
Что на каждого досталося
По пятисот рублей,
Атаманушке с есаулами
По тысяче.
Одного-то добра молодца
Обдуванили:
Досталась ему, доброму молодцу,
Красная девица,
Как убор-то, прибор на красной девице
Во пятьсот рублей,
Русая коса – во всю тысячу,
А самой-то красной девице
Цены нетути».

В песне все неслучайно: и Терек назван Горынычем, и появление бел-горюч камня со дна речного, и то, что не дошли до белого камушка, до святого места, а начали дуван дуванить, и… появление красной девицы (Зари).

Считалось, что бел-горюч камень Алатырь горит и не сгорает; лежат под камнем ключи от магической силы, от страны вечного лета, весны, где ночует солнце. Прятали камень Алатырь то на дне морском, то на дне речном, но чаще всего на острове Буяне. После крещения Руси бел-горюч камень оказывался «в море-окияне в реке Иордане», позднее – «за морем Хвалынским (Каспийским), посреди океан-моря, лежит остров Буян…»

Вспомните остров Риген – Руян (Рюген) в Венедском заливе (Балтийском море), где стоял грандиозный храм Световиту, куда ехали паломники со всей Русской земли.

Остров Буян – это не жертвенник за околицей села, но крупное, может быть, главное святилище. Сюда волхвы не каждого допускали. Когда-то многие места поклонения были доступны всем представителям народа. Но в силу военных событий и особенно с началом гонений на древнюю веру волхвы и их приверженцы все строже охраняли свои секреты, тем более Алатырь-камень, остров Буян.

Большие святилища укрывали особо, в глухих местах. Одно из священных урочищ находилось на берегах Венедского (читай Русского) залива. В урочище Вендау находились три огромных камня, где и совершались священные обряды. Название самого урочища, несколько «онемеченное» новыми пришельцами, отправляет нас к древнерусским жрецам-волхвам, к древней венедской религии.

Алатырь-камень укрывали, охраняли не только как святилище, место общения с божественными силами, но и как место хранения казны рода-племени. Своеобразный банк, где хранился неприкосновенный запас на случай чрезвычайных событий. Что уже само по себе говорит и о высокой внутренней организации народа (это при вечевом самоуправлении!), и о наличии стратегических построений…

Обычай складывать казну «в храмах богов» у «велетов» (лютичей) подтверждют и западноевропейские писатели, древнегерманские авторы. И в первые века по принятии христианства община-род хранила казну в церкви, по устоявшейся традиции.

Очевидно, остров Буян и Алатырь-камень имели не только духовную, религиозную, но и вполне осязаемую ценность, запас на черный день, на голодный год. Такие места охранялись уже на дальних подходах.

Было такое святилище и на реке Суре, на реке Алатырь. Было, а может быть, и есть в Жигулевских горах. Еще один «остров Буян» укрывался в районе города Буй, в дремучих костромских лесах. Про эти места есть поговорка: «Буй да Кадуй рогатый три года искал, а он под носом сидел». Слова «Буй» и «Буян» прямые родственники и по смыслу, и по значению.

Слова «Алатырь» и «Буян» магические сами по себе, как «Аминь». Чем древнее сказание или заговор, тем обязательнее в нем присутствие этих знаковых слов.

Местоположение острова Буян и магического камня менялось не однажды, смещаясь все далее на восток, в пустопорожние земли. По преданиям, одно из последних (по времени) таких святилищ находилось на земле, что сейчас в Самарской области. В совсем недавние времена край глухой, дикопольный. Уже Сибирь обживали государевы люди и охочие переселенцы, по Волге жизнь шумела, а в Заволжье, в пограничье с кочевыми ордами, только волки выгон имели. Вот здесь и появилось урочище Буян…