«Священные войны» Византии

Падение благосостояния населения неизменно вызывает народные волнения различной степени. Не был исключением и Константинополь, где при св. Юстиниане регулярно происходили кровавые столкновения партий. Надо отдать должное тому способу, которым новый царь успокоил вечно борющихся за влияние на особу императора венетов и прасинов. Понимая, что любой его положительный выбор немедленно приведет к уличным боям между двумя партиями, он заявил их представителям буквально следующее. Венетам он сказал: «Царь Юстиниан для вас умер», а прасинам: «Царь Юстиниан для вас жив». Поняв этот прозрачный намек, партии присмирели и более не проявляли вражды друг к другу[411].

Желание императора поддерживать справедливость и законность самыми жесткими способами прекрасно иллюстрирует одна история. В один из дней к нему прибыл префект Константинополя, который напрямую спросил василевса, готов ли тот всем своим авторитетом содействовать победе законности. «Ведь если ты дашь приют и покровительство обидчикам и угощаешь их, я потерплю неудачу», – сказал чиновник. Получив положительный ответ царя, префект арестовал знатного вельможу, проворовавшегося любимца императора, подвергнув того суду и бичеванию.

Не менее важным событием явились некоторые законодательные акты императора, направленные на возрождение местных общественных сил и инициативы на местах. Своей 5-й новеллой он установил, что правители провинций должны быть выбираемыми местным епикопом, землевладельцами и жителями территории. Такое доверие местному самоуправлению может сделать честь правителю и в наши дни[412].

Все же, при всех положительных качествах, Юстин II заметно уступал своему предшественнику в понимании государственных проблем. Кроме того, он был довольно непоследователен в выборе решений. Искренне любивший свое отечество, император считал ниже римского достоинства склонять голову перед варварами и уплачивать им дань. Он категорично не желал по примеру св. Юстиниана Великого покупать мир у варваров. Однако это решение – само по себе ни плохое и ни хорошее – неизбежно вело к войне, к которой следовало должным образом готовиться. Но Юстин II не проявлял большого желания воевать, поскольку состояние войска было далеко не блестящим.

Таким образом, в итоге император получил войну в самой неудачной редакции и в самый неподходящий момент – денег не было, а армия была неспособна выполнить поставленные перед ней задачи. Наконец, утратив чувство объективности, при расстроенных армии и финансах, император неосмотрительно оттолкнул от себя союзников из варваров, до этого времени верно исполнявших свои обязательства перед Римской империей.

Перемены в имперской политике проявились довольно быстро. Вскоре после того как Юстин II стал императором, в царский дворец явилось аварское посольство. Авары потребовали уплаты денег, которые ранее выплачивались разгромленным ими союзникам Византии утургурам и кутургурам. Очевидно, это предложение было небезвыгодно для Константинополя – в конце концов какая разница, кто будет защищать Дунайские границы?

Но император долгих 7 дней советовался с приближенными и, наконец, приняв посольство, в гордых выражениях отказал в удовлетворении требований. Послы с позором удалились прочь. Желая продемонстрировать величие царского титула и показать свою приверженность старым римским традициям, новый император восстановил консульство, упраздненное св. Юстинианом почти 25 лет тому назад[413]. Празднества прошли пышно, с обыкновенной раздачей денег и подарков. Все было бы хорошо, но если Юстин II питал надежды, что такие внешние демонстрации величия римского духа испугают варваров, то он глубоко ошибался. Эти народы ценили в основном силу или, во всяком случае, ее демонстрацию.

Затем Юстину II пришлось, хотя вынужденно, но деятельно вмешаться в очередной спор между лангобардами и гепидами – двумя народами, состоявшими в союзе с Византией. Кроме прежних причин вражды – территориальные разногласия, вмешалось новое, почти романтическое обстоятельство. Царь лангобардов Альбоин влюбился в дочь царя гепидов Розамунду и похитил ее. Отец девушки Кунимунд (560—567) немедленно объявил тому войну, но в жарком сражении победа досталась лангобардам. Тогда король гепидов обратился за помощью к Юстину II, дав обещание в случае успешного исхода кампании отказаться от владения Второй Паннонией. Царь принял это условие и направил на помощь гепидам своего зятя Бадуария. Союзники разгромили врага, но тут вдруг выяснилось, что свои обещания Кунимунд выполнил только частично. Тем временем Альбоин договорился с Аварским ханом, они совместно вторглись во владения врага, и в 567 г. Гепидское королевство перестало существовать. Из черепа павшего Кунимунда Альбоин сделал себе чашу, и его отношения к поверженным врагам не отличалось терпимостью. Часть гепидской знати, успевшая бежать от лангобардов, осела в Константинополе, другие находились в зависимости от аваров[414].