Святая блаженная Матрона Московская

«Это — твой муж, и ты будешь жить хорошо, только венчайся, до венчания ничего не позволяй», и она мне читала над головой, и три раза сказала: «Будь честной христианкой, и будешь жить хорошо». Я так и сделала. Венчалась в Богоявленском храме. Сестра моя ездила ко мне в гости, и тоже вышла замуж в тот же дом, она на первом этаже, а я на втором.

Матрона предупредила, в какой день она умрет, и три дня принимала неограниченно. Она просила, чтобы ее отпели в Ризоположении, а похоронили на Даниловском кладбище: «Чтобы я слышала службу».

Когда мне сообщили, что Матронушка умерла, что ее сегодня хоронят, я поехала в храм Ризоположения. Когда приехала — ее уже отпели, я не успела проститься, но поехала с гробиком в автобусе, как родственница. На кладбище было такое паломничество, весь асфальт был заполнен народом. Пока я добралась до могилы, ее уже закапывали, я успела только горсть земли бросить.

Сифарова Ксения Ивановна — двоюродная сестра жены брата блаженной Матроны

Я, урожденная Сифарова Ксения Ивановна, родилась: Тульская обл. Епифановский район, с. Себино. Мои родители: Сифаров Иван Васильевич и Прохорова Татьяна Павловна. Мой дедушка по материнской линии — Прохоров Павел Иванович, служил церковным старостой в церкви Успения Пресвятой Богородицы в с. Себино. Он лично присутствовал при крещении Никоновой Матроны Дмитриевны. Никонова Матрона Дмитриевна родилась у немолодых родителей. У нее было два брата: Иван и Михаил и сестра Мария.

Так как мой дедушка работал церковным старостой, он присутствовал при крещении Матрюшеньки. Вот его рассказ: «Дня за два до крестин в церковную сторожку зашел уставший, прохожий священник, о. Василий из деревни Борятино в 5 км от с. Себино. Это было накануне какого-то праздника. Этот священник и крестил младенца Матрюшеньку. Когда во время крещения священник окунул ее в купель, то из купели до потолка вышел столб или пара или легкого благоухающего дыма, я точно не помню. Дедушка рассказывал, что священник был несказанно удивлен, он сказал: «Я очень много крестил младенцев, такое вижу в первый раз, и этот младенец будет свят». Матрюшенька от рождения была слепенькая, а на груди у нее на тельце был выпуклый крест.

Все, что я знаю, это со слов моих родителей. Когда Матрюшенька подросла, она спала с родителями зимой в печке, чтобы было не холодно. Бывало, ее родители проснуться, а ее нет с ними, они начинали звать ее, а она отвечает: «Да вот я». Оказывается, она ночью сидит в переднем углу и играет с иконами. Как она могла их достать, снять, положить на стол и сама спуститься? Она успокаивает родителей: «Спите, я скоро приду». Это были ее первые удивительные поступки. Когда она стала подрастать, то однажды попросила мать: «Мама, дай мне куриное перо, только большое». Ей дали перья, она выбрала самое большое перо, ободрала его, и говорит матери: «Мама, видишь это перышко?» Мать говорит: «Да что ж его смотреть, ведь ты ж его, Матрюшенька, ободрала». А Матрюшенька говорит: «Вот так обдерут нашего Царя-батюшку». Мать испугалась, и говорит: «Матрюшенька, так нельзя говорить». А Матрюшенька ей отвечает: «Не бойся, мама, его уже ободрали».

Однажды она проснулась, и говорит своей маме: «Мама, подготовься, у меня скоро будет свадьба». Мать пошла к священнику, рассказала ему, священник пришел к ним, причастил Матренушку на дому, ее всегда причащали на дому по ее желанию. И вдруг, через несколько дней едут и едут повозки к их дому, идут люди, везут больных, со всеми бедами и горестями, и все почему-то спрашивают Матрюшу и по 5 или 6 подвод каждый день, а то и больше. Матрюшенька читала над ними молитвы, и очень много исцеляла. Ей мама и говорит: «Матрюшенька, да что же это такое?» Матрюшенька отвечала: «Я ж тебе говорила, что будет свадьба». К ней приезжали издалека, никто им словом не обмолвился, никто не оповещал, и никто никому ничего не говорил, ехали.