Святая и грешница

Однажды молодые, как всегда, вместе пришли на базарную площадь за покупками. И, как всегда, вокруг них клубился народ.

Тут в толпу протиснулся чужеземец. Мало ему было высказывать особое мнение в своем углу на площади. Снова он нарушил неписаный закон, согласно которому к рассказчику приходят те, кто желает его слушать, а он сам не навязывается слушателям.

Народ расступился, чтобы пропустить нахального чужеземца. Образовалось свободное пространство. В нем остались эти двое, мужчина и женщина, и перед ними он, чужеземец.

Громким голосом он произнес проклятие. Нет, он проклинал не мужчину, а только женщину. Она, кричал он, выставила свое тело на продажу, подобно купцам, предлагающим свои товары.

Толпа взволновалась. Еще раздавались отдельные голоса, направленные против самозванного судьи, но они тонули в общем реве.

Негодующие слова порицания захватили всех.

Забыли о чуде, забыли о чувствах, которые переполняли всех в тот день, когда чудо свершилось.

Теперь все смотрели на чудо глазами чужеземца: женщина бесстыдна, грешница, она заслужила наказание.

Ее следует наказать.

Молодая женщина закрыла лицо руками. Она, меньше года тому назад стоявшая здесь же с гордо поднятой головой и обнажавшаяся перед своим возлюбленным, теперь рыдала, съежившись в комок.

Кто-то уже ищет камень, чтобы первым бросить в нее.

Тут выступает вперед ее муж. Он пытается что-то сказать, но не может вымолвить ни слова. Чувство вины засело в нем, вползло в него ядовитой змеей.

Он не находит слов. Неподвижно стоит он с лицом, полным горечи.

Но вот он неожиданно выпрямляется и с вызовом смотрит на чужеземца. Он решительно поворачивается к своей возлюбленной. И начинает медленно раздеваться. Снимает одежду и бросает ее на землю. И вот он уже совершенно нагой перед ней, а во взгляде — сияние.

Он стоит так, видно, как его тело наполняется любовью. Мускулы напрягаются, кровь быстрее бежит по жилам, член его поднимается навстречу любимой.

Торжествующе раскачивается.

Мужчина стоит обнаженный перед своей возлюбленной. И она прямо смотрит в его глаза.

Он не думает поднимать одежду. Гордый он подходит к своей жене и обнимает ее.

Обнявшись идут они через всю площадь, и ни один человек не осмеливается поднять на них руку или сказать о них дурное.

29-е марта

Я продолжаю искать Марию, хотя знаю, что все напрасно. Я был в гавани, расспрашивал о ней. Нет, никто такой не помнил, никто не видел женщину с ребенком.

Я просыпаюсь глубокой ночью оттого, что плачу. Днем накатывает такое беспокойство, что не могу усидеть на месте. Я бегу на улицу и ищу ее, ищу. Только на базарной площади, в кругу слушателей рассказчика я на минутку-другую нахожу успокоение. Я хожу туда теперь каждый день и слушаю его истории. А вечером ищу его общества в траттории. Вино приглушает боль.

Если в тратторию заглядывает какой-нибудь проезжий, я бросаюсь расспрашивать его. Не встречалась ли ему на пути женщина с ребенком?

Никто не видел Марию и никто ничего не слышал о Марии.

Я думаю, мне пора снова пойти в церковь.

29-е марта, продолжение

Наконец, меня осенило. Я был в церкви и видел картину. Долго не смел взглянуть. Что я написал?

Грешница ли смотрела на меня с картины, отражение ли моего собственного я?

Слава Богу, я не был слеп, я писал ее глазами самого Господа. Я не видел ее душу, но я воссоздал ее. Пока еще я не в состоянии закончить картину. Мне нужно преодолеть страх. Сумею его победить, значит, я — художник. Марии нет, она не сидит на скамеечке передо мной, но я вижу ее.

Бог поможет мне, когда я сам буду готов.

Вот и сегодня я отправился на базарную площадь, чтобы послушать его.