Святая Русь - Полководец Дмитрий (Сын Александра Невского)

- Что он делает? - спросил Отто Руденштейн командора Вернера. (Первый рыцарь Ордена, согласно давно принятому обычаю, на время походов и битв должен находиться вблизи великого магистра).

- Рыбки достать захотел, - хохотнул один из рыцарей. - Русичей голод одолел.

- Не до смеха, Карл, - одернул рыцаря Вернер. - Думаю, этот человек проверяет толщу льда.

- Глупо. Мы уже проверяли Кеголу.

Лазута Егорыч пробил, наконец, лунку, смерил толщу льда копьем, затем ловко вскинулся в седло, проехался до вражеского берега и вернулся к большому воеводе.

- Сейчас он доложит своему князю, что по такому льду его дружинам в доспехах не пройти, - насмешливо произнес Отто. - Но меня удивляет сам Дмитрий. Неужели он думает напасть на наше войско? Он что - умом тронулся?.. Сейчас этот конник остудит его пыл.

- Ну что? - остро и напряженно вглядываясь в лицо Скитника, спросил воевода.

- Наше войско, почитай, вдвое легче ливонского. Уверен, лед выдержит, князь.

У Дмитрия Александровича - камень с плеч. С каким нетерпением ждал он положительных слов Скитника!

- Спасибо тебе, Лазута Егорыч... Быть битве! Воеводы - ко мне!

Когда Дмитрия Александровича тесно обступили военачальники, большой воевода, решительно и твердо высказал:

- Идем через реку на крестоносцев!

- Мы не думали биться с рыцарями в открытом поле. Надо собираться в полки, - молвил псковский воевода Довмонт.

- А кому и с кем в полках стоять? - спросил новгородский князь Юрий Андреевич.

- Я уже подумал об этом. Псковичи с Довмонтом встанут по правую руку. Я с переяславцами, ростовцами и дружиной князя Святослава также встану по правую руку, но повыше Довмонта. Князь Михаил с тверичами - по левую руку. А новгородцам, кои не раз сталкивались с крестоносцами, быть в челе железному полку. Не подведи, Юрий Андреевич. Новгородцы, еще со времен Александра Невского, лучше всех знают повадки рыцарей. Вначале будет тяжело, но бейтесь изо всех сил, а затем мы ударим левыми и правами полками...

Великому магистру прискучило сидеть на своем бронированном коне. Ему было хорошо видно, как русские воеводы сбились в кучу. Все они были в дорогих, сверкающих на солнце доспехах, лишь один ни чем не выделялся, облаченный в доспех рядового воина. По-видимому, это был один из мечников большого воеводы. Но который же он? В Переяславле его видел командор Валенрод. Может, он разглядит?

- Ты не узнаешь, господин фогт Вернер, князя Дмитрия?

- В доспехах трудно различить, великий магистр. Одно могу сказать, что Дмитрий - высокого роста, но таким выделяется лишь какой-то простой воин. Всего скорее это его телохранитель.

- Воеводы о чем-то совещаются, а вернее, грызутся, - с насмешкой произнес Руденштейн. - Мне надоело ждать, когда они покажут нам спину... Наконец-то, господин Вернер? Воеводы покакали к своим дружинам. Сейчас русские уберутся прочь.

Но через некоторое время, язвительно улыбающееся лицо Отто Руденштейна круто изменилось: оно стало изумленным: загудели боевые трубы, забили тулумбасы¹⁶⁴ и русские войска начали выстраиваться в полки.

- Князь Дмитрий надумал перейти Кеголу?!

- Да, великий магистр, - повеселевшим голосом отозвался командор. - Русские считают, что лед выдержит их дружины.

- Очередная глупость. Десяток рыцарей уже пробовали перейти Кеголу и едва не утонули.

Еще вчера Отто Руденштей послал на реку десяток конных крестоносцев, но те не успели проехать и несколько шагов, как лед гулко и страшно затрещал, и рыцари начали проваливаться в воду, едва успев выскочить на отлогий берег.

- Сейчас мы увидим вторую Иордань¹⁶⁵, - посмеиваясь, произнес магистр.

Командор Вернер конечно знал, что доспехи русских воинов гораздо легче ливонских, но он был не уверен, что Кегола выдержит многотысячное войско. Мелкими же группами перебегать реку было бесполезно: их тотчас сомнут конные рыцари. Даже если допустить, что всё дружины переберутся на берег, то и в этом случае их ждет жесточайшее поражение. На что же надеются русичи? На случайную удачу? Но это смешно. Уж слишком велико преимущество Ливонского Ордена. Разгром дружин очевиден, и все-таки они решили переходить опасную Кеголу. Диковинный все же этот русский народ!

Когда все дружины были построены в полки, князь Дмитрий въехал на своем Автандиле в гущу переяславских и ростовских воинов, коих он должен повести за собой, снял с головы шелом и громко произнес: