Святая Царская семья

В общем, не так много времени Павел Воронов был сопровождающим у великой княжны Ольги Николаевны, и случалось это только в моменты, когда Царская семья отдыхала на яхте или в Ливадии. А уже через год он, в Крыму, начинает ухаживать за своей будущей женой – Ольгой Клейнмихель, все свое свободное время посвящая ей, практически перестав бывать в Ливадийском дворце и обращаться с великой княжной. Но та не только не впадает в депрессию от этого, а прекрасно и весело проводит время в обществе друзей – очаровательных молодых родственников и офицеров конвоя и яхты «Штандарт». В это время снова в ее дневнике появляются нежные строки об Александре Шведове, который теперь служит в охране в Ливадии. Ольга Николаевна пишет, что он «милый», что очень красив в форме, особенно когда одет в ее «любимую темную куртку».

Лето и осень 1913 года, Ливадия, цесаревне 17 лет – она счастлива. Молодежь – сестры, молодые офицеры и юные родственники из знатных семей – во дворе царской дачи устраивает веселые шумные игры. Потом дружная компания отправляется на прогулки в Ялту, посещает кинематограф. Цесаревна пишет в дневнике, что она «много скакала повсюду». Кроме Александра Шведова цесаревна в дневнике с теплотой упоминает и других офицеров конвоя, в первую очередь кубанского казака сотника Виктора Эрастовича Зборовского. Иногда Ольга Николаевна вспоминает в дневнике таинственного «С.», об обществе которого скучает, но стопроцентно сказать, что под буквой «С.» скрывается именно лейтенант Воронов, все же будет слишком большой смелостью. В дневнике великой княжны Воронов во многих местах обозначен инициалами так, как она это делала и в случае флиртов-симпатий с другими офицерами. Имя тайной влюбленности «С.», написанное прописной буквой, вполне может оказаться не прозвищем, как нас уверяют сторонники того, что цесаревна называет кого-то «солнце» или «счастье», а фамилией или именем.

Император и императрица никогда не были замечены в тайных интригах. Государь щепетильно относился к офицерской чести и христианским заповедям. Государыня именно своей честностью и прямолинейностью удивляла Двор и знать, которые бесконечно запутывались в сплетнях и кознях друг против друга. Александра Федоровна, воспитывавшая детей настоящими христианами, по-матерински ласково относилась ко всем их друзьям. Нравственность для Государыни была краеугольным камнем ее мировоззрения. Зная чистые неподкупные души императора и императрицы, невозможно представить себе, что они стали инициаторами интриги против любимой дочери и человека, которому она симпатизировала. Нет ни одного документа, в котором содержался бы даже намек на содействие Царской семьи в устроении брака лейтенанта Воронова и графини Клейнмихель, на их давление или неуместную инициативу.

Павел Воронов счастливо, по любви женился на графине Ольге Клейнмихель, и будет несправедливо сомневаться в этом. Он впервые увидел Ольгу Константиновну на балу в Крыму, на приеме у княгини Барятинской, и сразу влюбился. После помолвки он бывал у невесты каждый день и присылал ей корзины цветов. На их свадьбе присутствовала вся Царская семья. Император и императрица стали посажеными матерью и отцом жениха. Они очень тепло, как к сыну, относились к Павлу Алексеевичу.

Ольга Николаевна после свадьбы записала в дневнике: «Примерно в 2:30 мы втроем отправились с Папа и Мама. Мы ездили в полковую церковь на венчание П.А. Воронова и О.К. Клейнмихель. Пошли им счастья, Господи. Они оба нервничали. Мы познакомились с родителями С. и с его 2-мя сестрами, милыми девочками. Мы ездили к Клейнмихелям. На приеме дома было много народу». Эта запись любопытна потому, что цесаревна пишет о П.А. Воронове и «С.» как о двух разных людях.

Супруги Вороновы счастливо прожили вместе до старости, воспитали дочь. Павел Алексеевич никогда и нигде не упоминал о своих особых отношениях с великой княжной Ольгой Николаевной. Он после революции эмигрировал и умер в США в 1969 году. Его жена и дочь позже переехали в Австралию, где Ольга Константиновна умерла в 1981 году. Она написала мемуары о своей жизни, подробные и честные, в которых есть воспоминания о цесаревнах, но тоже нет упоминания о романтических отношениях великой княжны Ольги Николаевны и ее мужа. Будет несправедливым сомневаться в их искренности. До сих пор так и не известно, кого именно скрывала великая княжна под литерой «С», это мог быть кто угодно из окружавших цесаревну молодых людей.