Святая Царская семья

Зима 1913/14 года в Санкт-Петербурге оказалась переполнена балами и светскими мероприятиями. Государь, понимая, что его старшим дочерям очень хочется часто бывать в обществе, стал постоянно посещать с ними театр, концерты, и с трудом выкраивая в своем насыщенном графике свободные часы, иногда привозил старших цесаревен на светские вечера, в основном к родственникам. Надо сказать, что теперь нужда носить парик у Татьяны Николаевны уже отпала, ее волосы к середине декабря отросли, причем короткая прическа ей очень шла, о чем даже записал в своем дневнике Государь 27 декабря 1913 года: «Волосы у Татьяны выросли красивые и густые, значит, ей больше не нужно носить парик».

Наконец вдовствующая императрица Мария Федоровна решила, что пора дать для внучек настоящий бал – в честь официального выхода в свет совершеннолетних великих княжон Ольги Николаевны и Татьяны Николаевны.

На бал, который состоялся 13 февраля, прибыла императорская чета в сопровождении двух старших дочерей. Царь открыл бал церемониальным полонезом.

Ольга Николаевна с Татьяной Николаевной не пропустили ни одного танца. Очаровательные, гибкие, легкие как пушинки, они порхали по залу, привлекая всеобщее внимание. Веселись от души. Государыня через час после открытия бала удалилась домой, а Государю пришлось до 4.30 утра ждать окончания танцев. Великие княжны оставались на балу до самого конца, категорически отказываясь уйти раньше.

Одна из дам, присутствующая на балу, позже вспоминала, что великие княжны «не пропускали ни одного танца, танцевали с нескрываемым огромным удовольствием», а в паузах между танцами они «перешептывались в уголке, светлая голова к темной голове, голубые глаза и янтарные глаза светились весельем».

Появление великих княжон на светских мероприятиях вызвало всплеск интереса к ним за рубежом. Газеты писали, что в 1914 году не было более красивых и богатых невест королевских кровей, чем дочери русского императора. Зарубежные журналисты восхищались красотой Татьяны Николаевны, называли ее обворожительной феей, особенно восторгались ее чудесными глазами, которые, по их словам, «меняли цвет от темно-серого до фиалкового». И фантазировали на тему, кому может посчастливиться стать ее женихом.

Неожиданно в Европе прошел слух, что Татьяне Николаевне готов предложить руку и сердце Эдуард принц Уэльский, визит которого в Санкт-Петербург ожидался весной 1914 года. Шумиха по этому поводу поднялась немалая, в итоге личный секретарь короля Великобритании Георга V выступил с официальным заявлением, в котором однозначно сказал, что «в этом утверждении нет ни грамма истины… Это чистая выдумка».

Некоторые публицисты утверждают, что неофициальное предложение от имени одного из европейских принцев все же Татьяне Николаевне было сделано. По их версии премьер-министр Сербии Никола Пашич передал императору письмо, в котором от имени Сербского короля Петра I просил руки великой княжны Татьяны Николаевны для наследника престола королевича Александра. Якобы король вместе с сыном был на ужине в Царском Селе, где Александр и великая княжна познакомились, потом переписывались.

Однако это ошибочное предположение, выдумка, которая, скорее всего, основана на путанице с именами. В Санкт-Петербурге в это время жила еще одна юная княжна Императорской крови Татьяна – дочь великого князя Константина Константиновича. Сербский король Петр хотел, чтобы его сын Александр, который учился в России, заключил брак с княжной Татьяной Константиновной, а вовсе не с цесаревной. Отцу потенциальной невесты великому князю Константину Константиновичу действительно было передано письмо с предложением о браке королевича Александра и его дочери, произошло это еще в 1909 году. Об этом великий князь писал в своем дневнике. Позже уже в 1911 году в Санкт-Петербурге король Сербии нанес визит Константину Константиновичу, повторив свое предложение, но великий князь, сославшись на то, что для этого брака нужно согласие его дочери, а она его не дает, тактично отказался от предложения.

Так же после практически отказа великой княжны Ольги Николаевны от брака с принцем Румынским Каролем, несмотря на все старания Августейших родителей с обеих сторон, в придворных кругах ходили слухи, что принцу больше понравилась вторая дочь императора. Но эти разговоры ничем не были подкреплены.

Татьяна Николаевна своей античной классической красотой, аристократическими манерами, элегантностью, где бы она ни появлялась, сразу приковывала к себе внимание. Одна из близких к Царской семье дам в мемуарах писала, что даже когда цесаревны были одеты в одинаковые наряды, Татьяна Николаевна каким-то особым шармом отличалась от сестер. Такое же точно платье, как у всех цесаревен, на ней смотрелось по-особенному изящно. На очаровательную Татьяну Николаевну заглядывались мужчины царских кровей и незнатные молодые офицеры.