Святая ведьма

— Синий дракон. Он пролетал над городом в то время, когда появилась прошлая Святая ведьма.

«— Бысссстрее, маленькая ведьма. Бысссстрее!» — кажется, так говорил Левиафан перед тем, как за окном мелькнуло чешуйчатое крыло.

Вот что он имел ввиду.

Людмила берет в руки кинжал и плеть.

Могущество.

Это то слово, которым можно описать сейчас состояние Людмилы.

Сила.

Второе слово приходит на ум, когда по телу пробегают разряды тока. Мудрость.

Третье слово возникает после водопада знаний, которое обрушивается на ведьму.

Людмила поднимает глаза на Фердинанда. Крики за стеной слышатся все ближе. Еще чуть-чуть и в кабинет ворвутся.

— Я могу читать мысли.

— Я знаю.

— Я могу видеть прошлое.

— Я знаю.

— Я могу сделать этот мир чище.

— Летим же в конгрегацию. Пора освобождать мир Каурона от паразитов.

Людмила обнимает Фердинанда за плечи и притягивает к себе в горячем поцелуе. И ни один из колдовских артефактов не воспротивился соприкосновению с инквизиторским треугольником.

Зеваки потом рассказывали, что из разбитого окна прокуратуры, откуда до этого вылетело обгоревшее тело священника, вылетело облачко серебряного тумана и понеслось над городом со скоростью брошенного камня. И неслось это облачко над крышами домов, в которых демонстрировались фильмы с пометкой «одобрено святой инквизицией». Оно летело над площадью со стоящими обугленными столбами, где издали свой последний крик неудачливые колдуны и ведьмы. Оно мелькнуло над домом Людмилы, в котором шел обыск и извлекались запретные ингредиенты.

Останавливается облачко недалеко от серого массивного здания Святой конгрегации. Серебряный туман рассеивается и перед сотней хмурых инквизиторов возникает целующуюся пара. Окровавленный инквизитор и почти обнаженная ведьма, тело которой облегает сверкающая на солнце чешуя. Они целуются так, как будто нет перед ними толпы народа с поднятыми треугольниками в руках. Как будто не парит в небе черный вертолет, чьи орудия нацелены на пару. Целуются так, словно в последний раз…

Бой за любовь

Когда спустя пятьдесят лет Сергей Павлович Геворов рассказывал своим правнукам о той страшной битве, в которой ему посчастливилось уцелеть, то дети смотрели на него с восхищением. А взрослые внуки неодобрительно покачивали головами — совсем старик из ума выжил, если такие ужасы рассказывает детям. Они же не уснут потом. И даже если такое было, то оно случилось целое поколение назад.

И были сняты фильмы о пришествии Святой ведьмы, и были сложены песни, и нарисовано много картин, но это уже было потом. А в тот день молодому инквизитору, поставленному в оцепление конгрегации, было страшно.

Он наблюдал, как красивая девушка оторвалась от предателя-инквизитора и сделала шаг вперед. Это было словно сигналом к действию и Сергей Павлович Геворов тоже выпустил молнию из святого треугольника.

Сотня молний! Да от ведьмы даже воспоминания не должно остаться! Ни от нее, ни от предателя-инквизитора. Конечно же — предателя! Иначе почему он вместо того, чтобы постараться нейтрализовать ее, хотел заслонить женщину с буквой «В» на щеке?

— Вот и все! А сгоняли-то нас с такими глазами, будто высшие демоны восстали против конгрегации! Фигня это, Cepera! — улыбнулся тогда сосед Сергея Павловича, Димка Малышев.

Тот еще прохиндей, всегда норовил что-нибудь слямзить, а потом хлопал невинными глазами и отказывался. Но в этот раз взгляд невинных глаз указал на огромный горящий костер, по которому продолжали хлестать разряды святых молний.

Никто не должен выжить под таким обстрелом. Ставили как-то эксперимент и от двадцати молний металлическая болванка, весом в триста килограммов, превращалась в лужицу раскаленного металла. А тут сто молний. Ничто живое не могло устоять.

— Прекратить обстрел! — спустя пять минут прокричал архиепископ Илья, командир боевых инквизиторов.

Молнии перестали хлестать мгновенно, словно инквизиторы только и ждали этого распоряжения. Всем было интересно — что там, на месте двух людей, которые навеяли такой ужас на конгрегацию.

В этом месте Сергей Павлович Геворов всегда делал паузу и окидывал маленьких слушателей слезящимися глазами. К тому времени дети становились зачарованы его рассказом и начинали наперебой спрашивать

— что было дальше? Особенно громко кричала маленькая Вера, она даже подпрыгивала от нетерпения.

— Что было дальсе, дедуська Сереза? — кричала маленькая Вера, а старик лишь улыбался и держал паузу.

Пауза длилась всего пятнадцать секунд. Ровно столько длилось и стекание извивающихся синих молний с прозрачного купола, внутри которого стояли двое. Мужчина и женщина. Предатель-инквизитор и Святая ведьма.

Они стояли с тем скучающим выражением на лице, какое по утрам бывает у людей, ожидающих автобус. Пара терпеливо ждала, пока стихнут последние синеватые отблески молний. Потом купол беззвучно лопнул, и женщина сделала еще один шаг вперед.

Сергей Павлович в этом месте тоже делал небольшую паузу, но на этот раз короткую, чтобы передохнуть и чуть повысить голос, пародируя женщину.