Святитель Тихон Задонский в воспоминаниях келейников (СИ)

Вот прошло уже почти тридцать лет со времени открытия мощей святителя Ти­хона Задонского, а со дня блаженной кончины его прошло более ста лет (†1783), и во все это время русский народ, полный благоговения к чудному угоднику Божию идет почти не прерывающейся вереницею со всех концов православной России на поклонение нетленным мощам святителя Тихона. А я, доживший почти до семидесятилетнего возраста, не позаботился рассказать христианскому миру о тех событиях из жизни святителя, про которые в долгие часы зимних ночей, сидя за плетением лаптей, рассказывал мой дед (Аристарх Алексеевич, про­живший на свете более семидесяти пяти лет ^[148]) моему отцу и вообще всему се­мейству своему с таким радост­ным и полным глубокого и благоговейного удив­ления к святости жизни святителя Божия настроением. Правда, я тогда был ребенком 7–8 лет, когда происходили эти рассказы, и по причине ребяческой рассеянности, а чаще – по непониманию того, о чем было говорено, многое про­шло мимо ушей. Тем не менее тяжелый укор совести моей побуждает меня рас­сказать и то не многое, что еще держится в моей памяти.

Семейство моих предков сделалось извест­ным святителю Тихону в то время, когда он (святитель) переселился на покой в Задон­ский монастырь из Толшевского, воздух которого оказал вредное влияние на здоровье Его Преосвященства. Однажды святитель, находясь в саду, в настоящее время принадлежащем монастырю, в час своей прогулки и уединенного богомыслия, услышал голосбу (громкий плач) женщины и послал своего служителя, по имени Сергеюшку (так обыкновенно называл его святитель), с приказанием узнать – кто плачет и о чем? Посланный, возвратившись, доложил, что голосила вдовая дьячиха, несколько дней тому назад похоронившая своего мужа, у которой осталась на руках семья без средств к существованию. Святитель тогда сказал: «Позови ее ко мне». В то время другой церкви в г. Задонске не было, и для совершения приходских треб отведен был придел св. Евсевия Самосатского в Соборном храме монастыря. Поэтому и причт города Задонска селился близ монастыря, поэто­му же и дом прабабки Ак. Иг. стоял на юго-восточном углу относительно мона­стыря, в расстоянии от ограды на двадцать саженей, как раз над Тешевкою (Тешевка – это очень глубокий яр, летом без воды и замечательный по количе­ству и быстроте воды в весеннее время, когда снег тает.) Пришедшая старушка крайне была поражена милостивыми словами и снисходительностью святителя, облеченного недоступным по величию и святости святительским саном. Как умела, она рассказала о своей горькой доле словами, полными сердечной горе­чи, захлебываясь горькими слезами. Святитель Тихон ободрил и утешил ее сво­им милостивым обращением и материальною помощью и, отпуская, приказал привести к нему своего меньшего сына-сироту, наперед узнав, что он не знает грамоты, а между тем ему было от роду около тринадцати лет. Сирота этот – мой дед, по имени Аристарх, остававшийся потом в монастыре под личным на­блюдением святителя. Обучившись грамоте, он отправлял в монастыре долж­ность чтеца и певца на клиросе.

Угодник Божий святитель Тихон, отдававший все бедным и нуждающим­ся, заботился и о пропитании семейства этой бедной вдовы Ак. Иг. Однажды недели за две до праздника Пасхи святитель Тихон приказал позвать себе ста­руху (Ак. Иг.) и, когда она появилась, тогда он спросил у ней: «Старуха! Есть у тебя чем разговеться на праздник»? – «Есть, кормилец, хлебушка». – «А корова есть у тебя»? – «Нет». – «Ну поди, да купи себе корову на ярмарке». Чрез неделю является старуха к святителю, и когда доложили о ея приходе, то святитель, вышед в переднюю, спросил у ней: «Ну, старуха, что ты пришла, корову купила»? – «Купила, кормилец». – «Что же заплатила»? Та повалилась к ногам святителя и сказала: «Ох, кормилец! Страшно сказать, добре много». – «Ну сколько же?» Наконец она выговорила: «Полтора рубля». Святитель вы­дал ей эти деньги.