Святой флотоводец России. Жизнь и деяния святого праведного воина Федора Ушакова, адмирала непобедимого

Остров Цефалония поднес ему также через депутатов выбитую для него золотую медаль, на которой с одной стороны было его изображение, а с другой надпись: «В знак спасения Ионического острова Цефалонии». Такую же медаль получил адмирал Ушаков от острова Итаки с изображением на одной стороне Одиссея Летриада (Улисса), а на другой надпись: «Федору Ушакову российских морских сил Главному Начальнику, мужественному освободителю Итаки».

Приношение президентов острова Занте состояло в прекрасно выработанном щите, на которое изображены были подвиги адмирала и трофеи, им пожатые в Ионическом море. Кроме того, поручено было сенатору Анастасию Кареру поднести адмиралу Ушакову от города Занте золотой меч с надписью: «Остров Занте избавителю своему Ушакову». Эта же самая надпись находилась и на щите.

16-го марта отправился из Корфу в Тулон военнопленный французский гарнизон на акате «Ирина», на бригантине «Феникс», на одном брике и на десяти наемных купеческих судах; <марта> 24-го же числа генерал Шабо, со всем его штабом и остальными французами, препровождены были на новокупленном бригантине в Анкону.

Таким образом в три месяца совершилось освобождение всех Ионических островов и совершенное удаление французов из Архипелага.

Неприступная, твердая крепость Корфу, защищаемая отважными республиканцами, не могла сделать продолжительного сопротивления горсти русских, которые претерпевали всякого рода недостатки. – Хотя силы с обеих сторон были немногочисленны, неприязненные действия непродолжительны и военное поприще не столь обширно, история сохранит память славного сего похода и передаст потомству блистательное мужество и непоколебимую твердость войск, участвовавших в покорении Ионических островов. Они доказали целому свету, что повиновение и доверенность союзников, что любовь покоренных народов и уважение самого неприятеля не приобретаются одними победами, но человеколюбием, бескорыстием, великодушием и твердостью; эти добродетели, особенно русских воинов украшающие, соделали в 1799 году память их незабвенной между греками, французами, итальянцами, турками, далматами и албанцами.

[2]

Едва ли не лучшей оценкой действий Ушакова и его моряков были облетевшие весь флот слова поздравления, посланного Суворовым Ушакову:

«Великий Петр наш жив. Что он, по разбитии в 1714 году шведского флота при Аландских островах, произнес, а именно: „Природа произвела Россию только одну: она соперницы не имеет, то и теперь мы видим“. Ура Русскому флоту!.. Я теперь говорю самому себе: зачем не был я при Корфу, хотя мичманом!»[95]

Дополним этот рассказ о свидании французов с Ушаковым показанием, идущим от французского пленника:

«Русский адмирал принял нас в кают-компании (на корабле „Св. Павел“). Он оказал очень ласковый прием всем нашим начальникам… После обычных приветствий вице-адмирал Ушаков велел подать нам кофе… Ушакову около пятидесяти лет. Он кажется суровым и сдержанным. Он говорит только по-русски…» – пишет капитан Беллэр, который был очень тронут воинскими почестями, оказанными с русской стороны убитому французскому офицеру Тиссо, и вообще любезным отношением к французам со стороны победителей. Беллэр дает в своих записках несколько наблюдений над русскими и их эскадрой: «Адмиральский корабль „Св. Павел“ хорошо построен и вооружен бронзовыми пушками так же, как и прочие суда… Это судно содержится очень чисто и в хорошем порядке». Русская морская артиллерия очень хороша. «Лучший порох на свете – это русский… Мы имели случай убедиться в превосходстве этого пороха над всеми известными сортами во время осады Корфу, когда русские бросали на значительное расстояние бомбы в 25 килограммов веса». «Русская пехота одна из лучших в Европе» – русский солдат «не боится смерти». Он скорее даст себя убить, чем сдастся. Но он «неспособен что-либо сделать без специального приказа своего офицера»[96]. Это было напечатано в Париже в 1805 году. Через семь лет русские солдаты (и партизаны) доказали Беллэру, что он несколько поспешил со своими выводами.

Горячую симпатию греческого народа к русским отмечает и другой французский наблюдатель, храбрый офицер анконского гарнизона Мангури. Он подчеркивает, что в данном случае действовали и недавние исторические воспоминания о Чесме, «об Орлове, о бессмертной Екатерине». И он тоже говорил о корректном и культурном поведении русских офицеров, о дисциплинированности и хорошем поведении (la tenue) их солдат. Очевидно, уже не зная, как лучше похвалить русских за их поведение, Мангури великодушно сулит им в будущем самую высокую честь и самую сладостную награду: «Русские офицеры большей частью подражали нашим манерам и гордились знанием нашего языка. Они могли бы со временем, пожалуй, назваться французами Балтийского моря и Архипелага»[97]. Это так неподражаемо забавно, что невольно вспоминается классический разговор француза капитана Рамбаля с Пьером Безуховым, которого Рамбаль хочет в награду за спасение своей жизни непременно произвести во французы.