Святой грешник

Нико почти физически почувствовал, какой одинокой и никому не нужной ощущает себя Карен, и порывисто обнял ее.

— Иди сюда, принцесса. Мне тоже очень хочется, чтобы меня кто-нибудь обнял. К тому же так нам будет теплее.

Она не сопротивлялась.

На Нико тоже нахлынули воспоминания. Вот он, худенький темноволосый мальчик, прижимается к матери, поющей ему на ночь ирландские колыбельные песни. Отец никогда не был ласков с ним, он не мог простить Нико того, что он отказался от жизни, предназначенной ему его цыганским происхождением.

Нико редко думал об отце — воспоминания причиняли ему боль, — но старый дом, в котором прошло его детство, навеял эти неприятные мысли.

Карен чуть заметно вздрогнула, очутившись в объятиях Нико, но потом доверчиво уткнулась в его плечо. От него исходил слабый аромат сандалового дерева. Этот едва различимый запах, как тихая колыбельная из детства, убаюкивал Карен, перенося в мир снов, где Нико превращался в страстного цыгана — ее любовника.

Нико запел что-то себе под нос, и Карен улыбнулась в темноту.

— Ты же говорил, что не поешь.

— А я и не пою, — проворчал он. — Спи.

Согревшись в объятиях Нико, Карен чувствовала себя в полной безопасности. Страх перед прошлым на время отступил. Карен закрыла глаза.

Нико, стиснув зубы, молча боролся с собой. С каким удовольствием он поменялся бы в эту минуту местами с осужденным на мучительную смерть. Карен была так близко от него, что Нико не мог расслабиться ни на секунду.

Как бы он ни повернулся, она все равно почувствует горячечный жар и дрожь его тела. Он не должен этого допустить. Если только она догадается о том, как сильно он ее хочет, то не замедлит ввести его в искушение осуществить желаемое. После долгих безуспешных попыток ему удалось наконец улечься так, чтобы не касаться ее бедрами. Нико перевел дух.

Ему казалось, что он не сможет заснуть: дыхание Карен обжигало ему щеку, грудь девушки касалась его руки, а пальцы сжимали его плечо, но усталость взяла свое, и он задремал.

К Карен вернулся ее сон.

Женщина дождалась своего цыгана на белом скакуне. Он скакал по болоту ей навстречу, ветер развевал длинные волосы, обтягивал мускулистую грудь ярко-алым шелком рубашки.

Осадив разгоряченного коня, цыган спрыгнул на землю, подхватил женщину на руки и стал целовать ее, прижимая к себе так, будто хотел слиться с ней воедино, вкладывая в поцелуй всю силу своей любви и своего отчаяния.

— Я думала, ты больше не придешь, — прошептала она, дрожащими пальцами перебирая его влажные от дождя черные волосы.

— Я не мог уехать, не попрощавшись с тобой, любовь моя, не поцеловав тебя в последний раз.

— Нет, — воскликнула она, в отчаянии припадая к нему. — Я не отпущу тебя. Ты не можешь бросить меня.

Карен понимала, что это всего лишь сон, но слезы градом катились по ее пылающим щекам.

Сон и реальность переплелись. Сильные мужские руки бережно обнимали ее, и она бессознательно потянулась к губам своего защитника.

— Пожалуйста, — прошептала она, гладя густые кудри.

— Проснись, принцесса, — осторожно коснулся Нико ее лица. — Тебе снится кошмар. Карен, ты меня слышишь? Просыпайся.

Она замерла, потом вытерла слезы и с трудом произнесла:

— Прости. Я думала, ты… ты…

— Кто? — насторожился он.

— Мой… ее… любовник. Раньше мне редко снились сны, но когда я начала читать роман, то по ночам ко мне стал являться он, — сердце Карен бешено стучало.

— Цыган на белом скакуне с алыми ленточками, вплетенными в гриву?

— Да.

«Что ж, — вздохнул Нико, — от судьбы не уйдешь». Карен и раньше упоминала этот сон. Его тетушка Лола, та самая, что научила его гадать по ладони и на кофейной гуще, объяснила ему также и значения снов. Если женщине снится любовник, значит, она повстречает мужчину, которого полюбит. Если небо предопределило им с Карен встретиться и полюбить друг друга — так тому и быть.

— Нико, а ты… когда-нибудь был женат? Он рассмеялся.

— Кто? Я? Только не в этой жизни.

— А у тебя когда-нибудь была… подружка?

— Только ты, принцесса.

Она ласково провела рукой по его мускулистой груди, потом ее пальцы нежно коснулись его подбородка.

— Мы никогда не были любовниками, и оба это знаем. Скажи мне: ты хотел бы быть моим любовником?

Нико затаил дыхание, не зная, что ответить. Лгать ему не хотелось, а произнести «да» он не мог.

Рука Карен плавно скользнула по его лицу, по шее и стала спускаться вниз… а через мгновение тонкие пальцы Карен нащупывали застежку на его джинсах.

— Не надо, Карен. — Нико отвел ее руку и нежно поцеловал в ладонь. — Не надо, или мне придется устроить себе ледяной душ.

Карен подумалось, что вода ненадолго останется холодной. Она испарится, едва коснувшись его тела. Даже от его губ, как от расплавленного металла, исходил жар. Нико взял ее руки в свои, пристально вгляделся в нее. Карен вздрогнула и испуганно закрыла глаза, но тут же вновь открыла их.

— Ты знаешь, что я хочу тебя, — с мукой в голосе вымолвил он. — Я говорил тебе то же самое в больнице, когда ты лежала в коме. Я хотел сжимать тебя в объятиях, покрывать поцелуями твое тело.

— Но ведь это была всего лишь фантазия.