Святой хирург. Жизнь и судьба архиепископа Луки

Лука не поощрял откровенных заигрываний священников с властью. Во всяком случае, верноподданнические выходки подчиненных не вызывали у него никакого восторга (45). Но даже в его епархии духовенство занималось фискальной деятельностью. По требованию уполномоченного, к примеру, секретарь епархии одно время предоставлял ему по каждой церкви не только сведения о совершенных требах, но и список тех, кто венчался. С возникновением в середине 50-х годов устойчивой сети осведомителей это требование было снято (46).

В советские годы существовало два полюса власти, с которыми духовенству приходилось считаться. Первый, канонический, был связан с деятельностью правящего епископа. Второй – с местной властью, и прежде всего, с представителем СДРПЦ. Пожалуй, нет ничего удивительного в том, что уполномоченный довольно легко создал внутри церковной ограды сеть осведомителей. И не потому, что было огромное число желающих выслужиться. Просто категорический отказ фактически вел к потере места или к другим нехорошим последствиям.

Особенно активно осведомители вербовались в 1955 году, когда десталинизация набирала обороты, прежние карательные механизмы переставали работать и власти все чаще стали использовать административный ресурс. Для эффективности его применения требовалась разнообразная информация. Уполномоченный в это время объехал многие приходы, поговорил со многими священниками. Некоторые охотно шли на сотрудничество. С другими дело не ладилось. Чиновник СДРПЦ на страницах своих отчетов делится своими наблюдениями.

О. Алексей «Мосиенко как горный инженер 7 лет работал в Керчи. Пытается обжаловать решение суда, приговорившего его к 10 годам ИТЛ за пособничество немцам… Плохо отзывается о местных ялтинских властях, так как они не смогли приостановить хулиганства с битьем стекол. В то же время честен до щепетильности» (47).

Настоятель сакской церкви Петр Попов «сообщил, что в епархии новый секретарь архиерея Кудрявцев установил новые порядки: если священник хочет получить хороший приход – плати 4–5 тыс. рублей» (48).

Попов хорошо образован: знает немецкий, французский, латинский и греческий языки, до 1947 года работал директором нефтебазы (49).

Настоятель Покровской церкви в Судаке о. Николай Мищук до рукоположения был педагогом. «Мищук говорит, что был отъявленным безбожником, а потом стал читать богословские книги и стал верить в Бога. В квартире Мищука царит полный хаос. Вся квартира завалена книгами, журналами и газетами. Стол, стулья, полки и пол – все в книгах» (50).

Подробно описывает чиновник визит в середине декабря 1955 года к настоятелю Казанского собора в Феодосии о. Иоанну Калишевичу. «Церковь находится недалеко от берега моря на возвышенном месте». Службы идут ежедневно, но народу мало, меньше десяти человек. Разговор сначала не клеится. Жена священника предложила чай. Я отказался, сообщает уполномоченный. И Калишевич иронически сказал: «Не бойтесь поповского хлеба. Или поповские хлеб-соль такие, которые нельзя кушать?» Я сел за стол, попросил чашку чаю. На столе появилась селедка, холодная осетрина и две бутылки. В одной из них была водка, настоянная лимоном, вторая бутылка была с красным вином. Калишевич спросил меня, что я буду пить, я сказал, что пить мне нельзя, так как имею двукратный инфаркт. Мой отказ выпить окончательно заморозил Калишевича. Он выпил не более четверти стакана» (51).

Уполномоченный «хотел поговорить с Калишевичем о том, как посещается церковь, каково отношение с местными властями, но, встретив нежелание вести разговор, уехал» (52). Эта закрытость о. Иоанна немедленно ударила по его карману. «Был в налоговом отделе, где сообщил, что обложение Калишевича в 1700 руб. понижать не следует, так как доходы его при ежедневной службе в соборе значительно выше», – пишет в отчете чиновник СДРПЦ (53). Он сообщает в СДРПЦ, что «удалось установить с некоторыми священниками непринужденные доверительные отношения… Через этих священников я уже могу получать правдивую информацию» (54).

Совсем не сотрудничать с представителями власти было невозможно, и, например, во время приезда иностранных делегаций все «задействованные» в приеме высоких гостей клирики информировали чиновника СДРПЦ о деталях приема и имевших быть место разговоров.

Другое дело, когда речь шла о сотрудничестве в контексте расшатывания церковного корабля. Взять хотя бы такой случай. Настоятель севастопольского Покровского собора благочинный Димитрий Романовский имел юридическое образование и консультировал Луку по всем вопросам. «Например, Лука посоветовался с ним, как можно по существующим положениям возвратить общине церковь в Алупке. Об этом сейчас же Романовский известил меня. Я посоветовал Романовскому, чтобы он рекомендовал Луке, поскольку это благочиние Романовского, выехать на место и дать свое заключение, что Романовский умело и сделал. Лука не только не получил церковь, а наоборот вынужден был дать указание временно прекратить богослужение из-за аварийности помещения…