Святые и пророки Белой Руси

Поэтому «опередить» русских либералов в риторике могли только польские шовинисты-эмигранты, которые традиционно имели связи с Парижем, познакомились там с идеями просветителей, но понимали свободу как свободу шляхты-сарматов по отношению к власти, а своей риторикой ввели в заблуждение большую часть западных и русских демократов. Также были и русские дворяне, которые заводили переписку с французскими просветителями. Но они не имели отношения к проблемам Южной Руси.

О знакомстве автора с европейской политической культурой свидетельствуют упоминания слов «революция» (это могло произойти после Французской революции 1789–1794 гг.) и «патриот» (с. 122). «Подъ охраненіе національнаго присяжнаго архиваріуса, которыя со многими вторыми національными документами… или правительства и по навѢтамъ антипатріотовъ народныхъ» (стр.123).

Также автор не чужд и славянофильству. А это могло произойти после публикаций чешских «будителей» в частности Яна Коллара, родоначальника панславизма в поэзии, который ввел термин «славянская взаимность» в историческую лексику в начале 1820-х гг. в поэме «Дочь Славы». На понятия «нация» и «патриот» Коллар перенес высокие гуманистические принципы, включив тем самым славянскую национальную проблематику в область философской и социологической мысли. «Дочь Славы» представляется как историко-филологический трактат о славянстве в его настоящем, прошедшем и будущем и как наиболее яркое выражение идеи славянской взаимности. Поэма сделалась как бы евангелием всеславянства. Впечатление, произведенное ее появлением в печати на современников, было чрезвычайное. Это видно по той массе стихотворений, явившихся в подражание «Дочери Славы».

Также автор упоминает египетские мумии, как что-то общеизвестное и привычное для него: «видъ изсохшій и близкій къ Египетскимъ муміямъ» (стр. 228).

Веским доказательством написания ее поляками, стало открытие в Киеве И.Я. Дзиры в 2007 г. Оказывается, в России во времена Наполеона, появилась французская история Малороссии редкого издания на французском языке. Это были «Анналы Малороссии, или История запорожских и украинских казаков» Ж.-Б. Шерера, которые были напечатаны в Париже в 1788 г. [Annales de la Petite-Russie; ou histoire des cosaques-saporogues et des cosaques de PUkraine, ou de la Petite-Russie. Par Jean-Benoit Scherer. Paris, 1788.]

Как установил И.Я. Дзира, «те отрывки из “Истории русов”, которые приводились некоторыми учеными как доказательство авторства Григория Полетики, на самом деле были взяты автором “Истории русов” из книги Шерера».

Об этих заимствованиях пишет и А.Шевчук: «Во-первых: автор, безусловно, использовал “Краткую летопись”, изданную В. Рубаном и дополненнуб А. Безбородько, эти заимствования многочисленны, и их заметили иследователи».

Но, как видим, А.Шевчук, как и предыдущие иследователи ошибался, когда считал, что автор «Истории русов» пользовался «Краткой описью», изданной В. Рубаном в России.

И.Я. Дзира установил, что «список “Летописец о Малой России или сокращенная история о козацких гетманах и о всем случившемся и примечания достойном в Украине”, составленный в 1813 г. и хранящийся в Институте рукописей НБУ им. В.И. Вернадского, не является списком “Краткой описи Малой России” В.Г. Рубана и А.Безбородько 1777 года, а есть дословным перевод II тома “Анналов” Шерера 1788 года.

Об опосредствованном влиянии компиляций 30 -80-х гг. XVIII ст. на «Историю русов» свидетельствует использование неизвестным автором “Анналов Малой России” Ж.-Б.Шерера (последний во II томе своей книги напечатал один из списков “Короткого описания Малой России” Рубана).

Кроме непосредственных текстуальных заимствований, на страницы «Истории русов» попали идеи французского просвещения предреволюционной поры».[165]

Таким образом, из этого следует, что автор часто бывал в Париже во времена Наполеона, пользовался не книгами, изданными в России, а французскими источниками. Это напрочь перечеркивает участие в авторстве кого-либо из среды так называемых «автономистов». В этой среде, тем более среди таких талантливых, как автор, такие произведения распространялись еще до их опубликования. Об этом свидетельствует и сама история появления «Истории русов», которая с 1828 года и до ее издания начала распространяться в рукописном виде. Тем более, что именно эти «казачки» и были авторами подобных произведений.

К тому же частое упоминание «славянства», свидетельствует о знакомстве автора с польскими масонскими ложами. А из этого следует, что «История» писалась после 1818 г., когда они получили широкое распространение в России.

Поэтому автор никак не мог быть из среды помещиков-казаков.