Святые русской Фиваиды

Можно утверждать, что именно на этом «разумном самоопределении» слова как содержания, как связующей материи, и строится вся духовная архитектоника Русской Фиваиды на Севере. Общение подвижников носит метафизический, запредельный характер и, даже не зная о физическом существовании друг друга, они взаимодействуют на подсознательном уровне, соборно откликаясь на «зов Пустыни» именно своим «затяжным молчанием», своей «невысказанностью» (Г. В. Флоровский).

Преподобный Дионисий Глушицкий – еще один черноризец Спасо-Каменного монастыря, постриженный в малую схиму игуменом Дионисием Святогорцем в середине 80-х годов XIV века.

Из жития преподобного, написанного в 1496 году Иринархом, монахом Покровского Глушицкого монастыря (располагался в семидесяти с лишним километрах от Устья Кубенского на север) со слов учеников и современников святого старца, мы узнаем, что «преп. Дионисий родился близ Вологды в первых числах декабря 1362 г., во св. крещении назван был Димитрием… Девять лет провел он на Каменном в различных монастырских послушаниях, совершенно отрекшись от своей воли и всецело предав себя воле старца-руководителя. Изнуряя плоть постоянными трудами и постом, а дух укрепляя молитвою и борьбою с помыслами, он начал, наконец, тяготиться своею известностью в многолюдной обители, тем почетом и уважением, которые стали ему оказывать за его смирение и трудолюбие; ревнуя в то же время о высшем духовном совершенстве, он стал советоваться с иноком Пахомием-единоправным своим другом и сподвижником, как бы им достигнуть жизни совершенно безмолвной и уединенной и всецело посвятить себя на служение Господу. Долго боролись друзья с своим новым помыслом, опасаясь подпасть искушению, много пролили горячих слез и молитв, но будучи не в силах преодолеть его, решились открыться игумену, прося его совета и рассуждения. Блаженный Дионисий, уверенный в чистоте и святости их намерения и провидя в них избранников Божиих, хотя не скрыл от них тех искушений и опасностей, которым подвергаются иноки в уединении, но не стал и препятствовать исполнению их желания: преподавши им наставления, он с молитвою и благословением отпустил их из обители» (из переложения жития преподобного Дионисия Глушицкого архимандритом Иоанном Верюжским).

И вновь перед нами пример братского соучастия иноков в дерзновенном поиске «жизни совершенно безмолвной и уединенной». Показательно, что Дионисий и Пахомий долго борются со «своим новым помыслом, опасаясь подпасть искушению», и совершенно открываются своему игумену, полностью сополагая свое намерение покинуть Спасо-Каменную обитель с его волей и благословением. Деталь важная, говорящая о многом – в частности, о том, что аскетическое делание и строгая уставность ни в коей мере не отменяют добрые и доверительные человеческие отношения, что в монастырях, увы, не всегда было нормой.

Итак, около 1391 года Дионисий и Пахомий покинули Спасо-Преображенский монастырь на Кубенском озере и, как сказано в Житии, «пошли искать себе удобного для спасения места. Обходя восточную сторону Кубенского озера, они достигли до «святой луки», того места, где вытекала из него река Сухона и где находился запустевший в то время монастырь. Понравилось странникам это, действительно прекрасное и удобное, место и они решились поселиться на нем и возобновить древнюю обитель. Сперва они поставили себе хижину для жилья, а потом приступили к построению небольшой церкви во имя святителя Николая».

Древняя обитель, о которой идет речь в этом отрывке, существовала здесь, на Святой Луке, предположительно с XIII века, но к моменту прихода сюда Спасокаменских братьев уже находилась в плачевном состоянии. Иринарх-летописец сообщает, что «на Святой Луке уже был монастырь, но запустел по совершенному неимению средств к содержанию братии».

Подвижники восстанавливают храм, который украшают иконами письма Дионисия (о его образе преподобного Кирилла Белозерского мы уже говорили в четвертой главе этой книги). Более того, Дионисий, «полный надежды на Бога», отправляется в Ростов к архиепископу Григорию, бывшему игумену Спасо-Каменного монастыря, который благословляет возрождение древней обители на Святой Луке, а также возводит монаха во священный сан. Читаем в житии преподобного: «Отныне они в своей уединенной пустыньке не будут лишены церковной службы… пр. Дионисий, принявши на себя священный сан, предался еще большим подвигам поста и молитвы, «хлеба причащаяся единою днем и воду по оскуду пия»; не только тогда, когда совершал богослужение, он уносился душею на небо».

Произошло это около 1396 года. В том же году священного сана удостоился и преподобный Пахомий, который «с великим благоговением и страхом стал служить пр. Дионисию при совершении им Божественной Литургии и других священнослужений».