Святые русской Фиваиды

Нравы пустыни – Нападение на преподобного – В поисках аскетического идеала – Уход из монастыря – Сосновецкая местность – Марк Печерский – Кончина преподобного Дионисия – Сосновецкий монастырь – А. Н. Муравьев о Вологде – Иван Грозный – Герасим Вологодский – Троицкий Кайсаров монастырь – «У Ильича» – Преподобный Димитрий Прилуцкий – Святые Сергий и Димитрий – Никольский Переславльский монастырь – Собеседования преподобных – «Божественный свет» – Авнежская местность – Григорий и Кассиан Авнежские – Изгнание с Авнеги – Воскресенское —1371 год – «О помыслах» – Вериги св. Димитрия – Смысл служения – Образ Димитрия Прилуцкого

Собирая и систематизируя материалы о жизни святых, подвизавшихся в Вологодской епархии, архимандрит Иоанн Верюжский в том числе обращает особое внимание на описание местных нравов, о которых сам он, будучи местным жителем, знал не понаслышке, и которые, увы, остались неизменными на Русском Севере со времен Дионисия Глушицкого.

Вот, например, такие епархиальные новости начала ХХ столетия: «Во исполнение архипастырской резолюции Его Преосвященства, Преосвященнейшего Никона, епископа Вологодского и Тотемского… отцы настоятели монастырей были предупреждены через епархиальные ведомости о буйстве послушников Дионисиево-Глушицкого монастыря Николая Синявина и Александра Бывальцева, разбивших в монастыре 87 стекол. Предписывалось их не принимать ни в какой монастырь Вологодской епархии».

А вот что, почти в то же время, пишет отец Иоанн в своих «Исторических сказаниях…» о событиях почти 500-летней давности: «В тогдашнее время на севере России еще не много было церквей и приходское духовенство, избираемое из тех же дровосеков и пахарей, не отличалось ни нравственностью, ни образованием, так что монастыри были единственными местами, где народ мог учиться вере и благочестию, и он собирался в монастыри многочисленными толпами, особенно туда, где слышал старца духовного и учительного».

В Глушицком лесу таким старцем в начале XV века был преподобный Дионисий. Следует признать, что назидания подвижника не всегда воспринимались адекватно, а слова его оказывались зернами премудрости, упавшими, как сказано у Евангелиста Матфея, или у дороги, или на каменистую почву, или в колючие тернии. Так, являясь ревнителем сугубой уставности, Дионисий научал или обличал как монашествующих, так и мирян, приходивших к нему в Покровский Глушицкий монастырь, «нельстиво» и с «необиновением», то есть был непреклонен и строг, чем порой навлекал на себя беду, вызывал раздражение и злобу.

Однажды, как пишет отец Иоанн, «когда пр. Дионисий намеревался идти в церковь к божественной литургии, в дверях своей кельи он увидел целый полк демонов, которые, скрежеща зубами, с яростью напали на него и стали наносить ему удары, требуя, чтобы он оставил монастырь, в противном же случае угрожая ему смертью. Избивши до полусмерти и надругавшись над ним, враги подняли несколько досок из полу кельи и положили его туда, совершенно изнемогшего от ударов. Так как пр. Дионисий никогда не пропускал ни одной церковной службы и имел обыкновение приходить к ней первым, то все братия очень удивились, не видя его за обедней, пошли к нему в келью и увидали его лежащим под половыми досками. Братия вынули его из-под полу и стали спрашивать о случившемся. “Видите, братия, дерзость врага и слабость сил его, – отвечал им старец, – не будем же бояться его, ибо Господь наш помощник!”».

Речь, скорее всего, идет о наученных «началозлобным демоном» шайке «станичников», которые таким зверским образом решили свести счеты со святым старцем. В житии злодеи изображены полностью утратившими человеческий облик и превратившимися в срежещущих зубами бесов. Требуя от преподобного покинуть монастырь, они тем самым проявляют свой страх перед величием едва живого, «избитого до полусмерти» Дионисия, который даже «совершенно изнемогший» кажется им непобежденным и потому возвеличенным.

Спустя некоторое время после происшедшего на вопрос одного из иноков: «Отче, что значат эти раны? кто так жестоко избил тебя?» – преподобный ответит спокойно, словно бы ничего с ним не произошло: «Если мы и этого стерпеть не можем, то как возможем стерпеть вечные муки?»