Связанные Любовью (ЛП)

– Спасибо, что откликнулись на мой призыв, – произнес я. – Знаю, что Доны до меня никогда не созывали встречу такого масштаба, но времена меняются; хотя мы связаны традициями и правилами, которые я всегда чтил, кое-что нуждается в изменениях. Мы должны подстраиваться для того, чтобы Семья оставалась сильной, чтобы мы смело могли преодолеть будущие угрозы и сделаться сильнее.

Большинство собравшихся кивнули, как и множество постарше, но лица некоторых продолжали оставаться скептическими. Среди них были мои дяди Готтардо и Эрмано.

– В знак моего уважения ко всем вам, я созвал вас на эту встречу, чтобы вы смогли высказать то, что вас беспокоит, перед тем, как принесете клятву верности мне.

Все были поражены и вновь зашептались.

Я указал на Готтардо, который тут же выпрямился.

– Я предоставлю слово одному из моих критиков, моему дяде Готтардо Витиелло, Младшему Боссу Семьи в Атланте. Некоторые из вас должны были слышать о нем.

Это был удар, в котором я не мог себе отказать. Готтардо всегда больше говорил, чем делал. Я сомневался, что многие видели его за пределами офиса.

Готтардо вышел вперед и с трудом забрался на платформу. Прошло много времени со дня его последней схватки, о чем свидетельствовал выпирающий живот. Он слегка кивнул мне, и я вновь задался вопросов, что было бы, если бы я последовал совету Маттео и перерезал его глотку.

Готтардо прочистил горло и развел руки пошире.

– Я не подразумевал неуважение. Все, кто знают меня, знают и то, что я человек, преисполненный уважения, – начал он, и я едва удержался от того, чтобы не закатить глаза. Он был преисполнен только умения трепаться за спинами людей.

– Но некоторые вещи должны быть озвучено для блага Семьи. Нам нужна сильная и опытная рука, которая поведет нас. Лука силен, но слишком молод, слишком неопытен.

Ошеломленный шепот усилился. Мое лицо ничего не выражало. Если бы мои люди подумали, что слова Готтардо могли как-то задеть меня, они сочли бы их правдой.

– У нас множество Младших Боссов, у которых за плечами десятилетия опыта. Один из них может быть Доном, пока Лука не станет старше.

Ебаная брехня. Стоит мне отойти в сторону, Готтардо, мои другие дядюшки и их сыновья сделают все возможное, чтобы все так и оставалось, даже если им придется воткнуть нож мне в спину.

Я вновь поднял руку с ледяным выражением лица.

– Чье имя внушает уважение Синдикату? Чья месть вызывает страх у Братвы? Я – член Семьи уже двенадцать лет. Я убил около двух сотен врагов. Это мое имя они в страхе произносят шепотом – Тиски. Они боятся меня, потому что мои действия говорят громче, чем мой возраст, потому что я способен сделать то, что должен, и не важно насколько кровавым, опасным или беспощадным это может быть. Ты старше, дядя Готтардо, это правда, но как много схваток ты прошел, скольких пытал, скольких врагов убил? Ты стар. И именно это сохранит тебе жизнь сегодня. Я не убью тебя за выступление против твоего Дона, потому что уважаю возраст. Я уважаю старших до тех пор, пока они уважают меня, потому в следующий раз, когда ты решишь взбунтоваться, ни твой возраст, ни твой статус не остановят меня.

Я взглянул на сотни мужчин, стоявших передо мной.

– Те, кто сражаются рядом со мной, знают, что я – именно тот Дон, который нужен Семье в это время. Я знаю, как драться, в отличии от многих прежних Донов, которые проводили время, спрятавшись за рабочими столами и спинами охранников. Но я также могу проявлять дипломатичность, доказательством чему может послужить мою союз с дочерью Рокко Скудери.

– Я не желаю видеть шлюху из Синдиката в Семье! – раздался низкий мужской голос.

Мои глаза метнулись в его направлении. Маттео взглянул на меня с чертовски сумасшедшей ухмылкой. Врата в Ад. Этой ночью прольется кровь.

– Кто произнес это? – спросил я.

Несколько человек заелозили справа от меня. Я уставился них. Среди них был какой-то высокий ублюдок, которого я не знал, вероятно, один из людей Готтардо. Он встретил мой взгляд.

– Кто? – рыкнул я.

– Я, – признался он твердым голосом.

Я спрыгнул с платформы и направился к нему сквозь расступающуюся толпу. Маттео шел следом за мной. Мои люди наблюдали за мной с уважением и обожанием. Многие из них были куда ниже меня, и когда я остановился около ублюдка, который позволил себе оскорблять Арию, ему тоже пришлось приподнять голову, хотя он был ростом под 190 сантиметров. Я знал, как выгляжу для большинства людей – как восставший из Ада Дьявол.

– Предпочитаю знать имя того, кого убью. Так как тебя зовут?

– Джованни, – ответил он, стараясь звучать невозмутимо, но у него ничего не вышло. Пот выступил над его верхней губой, а его рука лежала на кобуре у пояса.

– Джованни, – произнес я своим самым опасным тоном, подходя еще ближе и взглядом давая ему понять, что его ждет.

Он отступил на шаг, всего один, но все увидели это.

Мои улыбка стала шире.

– Так как ты назвал мою жену?

Его взгляд метался по сторонам.

– Она стала платой за мир. Она – шлюха, – произнес он, быстро добавив: – Я не единственный, кто так думает.