Связанные прошлым

— И твоя любовь тоже. Леонас и Анна всегда счастливы, когда им удается провести время с тобой. Они так сильно тебя любят.

В глазах Данте промелькнула нежность.

— Я стараюсь быть лучшим отцом, чем мой собственный. Не знаю, всегда ли мне это удается.

— Всегда, — твердо сказала я. — Как ты вообще можешь сравнивать себя с отцом? Он и ты совсем не похожи.

Данте мрачно усмехнулся, его глаза почти благоговейно изучали мое лицо.

— Поверь мне, Вэл, у меня достаточно от отца. Но это та сторона меня, которую ты и наши дети никогда не увидите.

Я наклонила голову вперед, игриво покусывая его нижнюю губу.

— Ты все, что я хочу.

Он перевернул нас и прижал к кровати. Я закинула ногу ему на бедро.

— Ты не можешь позволить мне быть сверху? — поддразнила я его.

Данте прижался ко мне своей растущей эрекцией в ответ и слегка укусил за плечо.

— Не притворяйся скромницей, Вэл. Ты станешь мокрой в тот момент, когда я заставлю тебя сдаться.

Боже, он был прав. Я несколько раз пыталась оседлать его из любопытства, но это было не для меня. Я любила доминирующую сторону Данте в постели, как он брал абсолютный контроль. В конце концов, я всегда получала свою награду.

* * *

На следующий день стояла прекрасная и теплая погоде — первый намек на весну после слишком затяжной зимы. Анна и я сидели на нашей скамейке, одетые в пальто и с одеялом, накинутым на ноги, потому что было все еще холодно, несмотря на солнце. Леонас явно не чувствовал холода. Он снова сорвал с себя куртку и бросился в песочницу.

Анна хихикнула, глядя на меня снизу вверх. Она никогда еще не была такой дерзкой и дикой. Она предпочитала наблюдать и тщательно обдумывать свои действия. Она прижалась ко мне еще теснее и напевала новую песню, которую выучила на последнем уроке. Мой телефон завибрировал в кармане пальто, и, увидев имя Орацио, я приняла видеозвонок. Я подумала, что это произошло нечаянно, потому что мы никогда раньше не общались по фейс тайму, и даже его звонки были редкими.

Я улыбнулась в камеру.

— Привет, Орацио.

— Дядя Орацио? — пропищала Анна, вглядываясь в экран.

С тех пор как родились Анна и Леонас, я часто виделась с братом. Мои дети любили его, но его отношения с нашим отцом все еще не улучшились.

— Привет, Вэл, — сказал он с усталым видом.

Его волосы были растрепаны, а под глазами залегли темные тени. Я никогда не видела его таким. Орацио всегда заботился о своей внешности, поэтому многие девушки восхищались им и хотели стать его женой.

— Я хотел позвонить, чтобы увидеть Леонаса и Анну.

— Привет! — крикнула Анна и бешено замахала руками, едва не выбив телефон у меня из рук.

Орацио слегка улыбнулся, но улыбка была уже не та. Еще более странным было то, что он находился в машине.

— Где ты?

Он мельком взглянул на пассажирское сиденье и покачал головой.

— Ничего особенного. Как твои дела? Как Леонас?

Я направил камеру телефона в сторону песочницы, где Леонас строил нечто похожее на пирамиду.

— У него, как всегда, пчелы в заднице, — сказал я и снова направила камеру на себя и Анну, которая практически прижалась лицом к моему лицу.

— Когда ты приедешь? — спросила она.

Взгляд Орацио метнулся вправо, а затем его улыбка стала еще более напряженной. Он ничего не ответил.

— Ты опять поссорился с папой? Не понимаю, почему вы, две упрямые головы, не можете наладить отношения.

Орацио до сих пор ухитрялся уклоняться от своего обещания остепениться с женой, но отец был близок к тому, чтобы взорваться из-за этого.

— Уже слишком поздно, — сказал он.

Я нахмурилась.

— Неужели так плохо жениться на той, кого предлагает папа? Это может сработать.

— Я собираюсь пожениться через несколько недель.

Я не была уверена, что правильно расслышала его. И снова его взгляд искал того, кто сидел рядом с ним на пассажирском сиденье.

— Ты хочешь вылить это на наших родителей? — прошептала я.

Если бы он женился на девушке из семьи солдата, которую наши родители не одобряли, это никоим образом не улучшило бы его отношения с папой.

— Я им ничего не скажу. Они, конечно, обо всем узнают и не одобрят этого. Папа очень ясно изложил свою точку зрения.

— Так он знает?

Орацио мрачно рассмеялся.

— Он не знает, что я собираюсь жениться или что мы с Люси вместе, но он знает о Люси.

Горькая, яростная нотка в его голосе поразила меня.

Анна снова опустилась на скамью, явно заскучав от этой темы, когда мои внутренности буквально сгорали от любопытства и страха.

— Люси? — повторила я.

Может, это сокращение от Луциллы? Или еще одно итальянское имя, но в глубине души я знала, что это не так.

— Ты влюблен в чужую?

Орацио поморщился. Внезапно я поняла, что этот звонок означал прощание. Я чувствовала это глубоко внутри. Если бы Орацио женился на чужой, папа лишил бы его наследства. Если только я не смогу убедить Данте поговорить с ним, даже если семейные дела были недоступны для Капо, но он мог бы сделать это как зять.

— Может…

— Нет, — ответил Орацио. — Я должен уехать, Вэл. Другого выхода нет.

Правда, в которую я не хотела верить. Я понизила голос.

— Орацио, ты же знаешь, к чему может привести бегство. Это предательство.