Связанные (СИ)

Капитан! – теперь Сой Фон ясно расслышала звук пощёчины. Может, всё не так уж страшно?

Мужественно распахнув сёзди, капитан второго отряда увидела поистине необычную картину – Исе Нанао тренируется с дзампакто.

А-а, капитан Сой Фон? – невозмутимости сотайтё можно было позавидовать. – Вы что-то хотели?

Д-да, - с трудом справилась с собой брюнетка. – Мы уничтожили секту "Тайна синигами", - она помахала увесистым отчётом.

М, это те, которые убивали живых направо и налево? – командующий как ни в чём не бывало подошёл к ней, забрав талмуд, и, небрежно перегнув, пролистал страницы. – Что-нибудь особенное?

Нет, просто кучка отщепенцев, решивших, что могут устанавливать собственные правила… И ещё исполняющая обязанности синигами в городе Каракура поймала и передала нам одного.

Карин-тян? Надеюсь, ты не обижала малышку? – Сой Фон фыркнула, между делом покосившись на ожидавшего в сторонке лейтенанта. – Ну да, Куросаки Карин – не та, с кем мне хотелось бы ссориться. Она ещё может нам понадобиться.

Поняла, командир, - Сой Фон низко склонилась.

Кстати, капитан, может, присоединитесь к нам? – Кёраку пригласительно махнул рукой.

Присоединиться? – щёки брюнетки моментально вспыхнули жгучим румянцем.

Ага, а то я уже умаялся довести Нанао-тян до… - сотайтё картинно зевнул, - банкая.

До дня Х оставалось 20 лет.

Комментарий к 2.22. Духи и синигами (часть 2) * Такумасии Морио

[такумасии] – сильный; прочный; твёрдый;

[сии] – произвол, своеволие

[мори] – процветать

Фоновая музыка Нistoria de un amor в исп. Brandon Stone (оригинал Julio Iglesias)

Я заколебалась высчитывать точное количество, по всему выходит, что всё-таки меньше, но не намного. Так что около того.

========== Эпилог второй ==========

Дни, как на нитку

Чем заняться в каникулы, Карин уже придумала. Идея восстановить клинику отца прочно укоренилась в сознании, поэтому сейчас Куросаки изучала правовую сторону вопроса. Звонок в дверь заставил её поморщиться, как от лимона.

На пороге с понурым видом топтался Хицугая.

– Привет.

– Привет, – брюнетка с лёгкой улыбкой посторонилась, – проходи.

Тоширо переступил порог и снова встал.

– Ну?

– Понимаешь, тут такое дело… Меня сестра выгнала, – виновато выдал он. Глаза Куросаки резко округлились. – Говорит, ты всё равно таскаешься туда-сюда каждый день, а так хоть на бензине сэкономишь.

Куросаки фыркнула и пожала плечами.

– Фигня-вопрос! Располагайся! – Карин посмотрела, как блондин несколько неохотно скинул с плеча большую спортивную сумку, в которой, по-видимому, были вещи. – Тебя что-то не устраивает?

Тоширо тяжело вздохнул и придирчиво огляделся.

– Просто неудобно. Я ведь и сам могу купить дом для будущей семьи, но что-то мне подсказывает, ты не захочешь отсюда уезжать.

– Знаешь, – голос Карин наполнился ностальгическими нотками, – когда-то я была уверена, что свалю отсюда при первой же возможности. Но с тех пор многое поменялось, и ты прав: я не уеду отсюда. Это мой дом, и даже клиника, которую я прежде не чувствовала своей, да и от которой почти ничего не осталось…

Женщина с нежностью провела ладонью по стене дома, а потом её лицо озарила хитрая улыбка:

– В общем, с тебя – ремонт!

– Договорились! – Хицугая ответил ей такой же улыбкой и, бросив на пол сумку, притянул женщину к себе, вовлекая в продолжительный поцелуй.

– Устраивайся, – Карин проводила жениха в свою комнату, бывшую некогда Ичиговской. – Кровать здесь не очень широкая, но, думаю, ты не будешь против. А ремонт предлагаю начать с родительской спальни. В смысле, потом это будет наша спальня…

Куросаки заалела, представив всю долгосрочность планов.

– А ты быстро освоилась, – подколол Тоширо, – О, гитара!

Хицугая, довольный, как мальчишка, вытащил футляр на кровать и раскрыл его.

– Это брата, – Карин немного взгрустнула, присев с краю, но тут же опомнилась: – Тоширо, а ты умеешь играть на гитаре?

– Ну, не так, чтобы очень. Что-нибудь знакомое набренчу, – он провёл пальцами по струнам инструмента, который успел повесть через плечо, поморщился. – Вообще-то, я играл на акустической. Электрогитару держу впервые.

– А по аккордам?

Хицугая подозрительно уставился на невесту.

– Просто назови песню.

– Она авторская и иностранная, вряд ли ты её знаешь, – Карин достала телефон. – А по видео сможешь? Там же видно, какие лады зажимают.

– Ну, показывай, – хмыкнул Хицугая.

Карин хотела было включить свою любимую, но стушевалась, и в итоге включила другую. Тоширо замер, внимательно вслушиваясь в звонкое дрожание струн. Язык незнакомый, кажется, славянский, но это не важно, потому что есть мелодия, есть музыка – для него этого достаточно.

Когда отзвучали последние аккорды, Карин посмотрела на Хицугая и вздрогнула, поймав глубокий взгляд аквамариновых глаз из-под белой чёлки.

– Знаешь, – негромко произнёс Тоширо, – она похожа на тебя.

– Кто? – удивилась Куросаки.

– Героиня песни, – блондин кивнул на телефон. – Она кажется озорной, лёгкой и беспечной, но в глубине души она очень печальна, а ещё невероятно сильная. – Он подобрал телефон и посмотрел на экран: – Хм, а имя-то японское – Мацумото Рангику*.

– Тебе, случаем, не знакомо?