Связанные (СИ)

Ичиго не часто бывал у себя, продолжая, как и обещал, полагаться на собственные силы, но "Белый" по-прежнему был бел: сихакусё, кожа, волосы. Однако маска, которую он имел обыкновение носить после перековки, сегодня была задвинута на затылок, поэтому Ичиго видел его необычайно серьёзные янтарные глаза и хмуро сдвинутые брови. Таким его персональный пустой был лишь однажды – во время вторжения во внутренний мир Мурамасы.

– Ё, – коротко поприветствовал его дзампакто.

– Здаров, – бросил капитан. – И какого фига ты творишь?

– Это я у тебя хотел узнать, – молвил Дзангецу и посмотрел в сторону. Куросаки последовал его примеру, а потом и вовсе обернулся.

Высотки продолжали стоять под непривычным углом, но теперь их украшали видео-щиты. Большие и маленькие, прямоугольные и квадратные – их было много, почти как в Токио, но все они показывали тот или иной фрагмент его прошлого. Ичиго даже ностальгически улыбнулся.

– Зря лыбишся, – оборвал его меч.

Его хозяин тут же посерьёзнел:

– А есть повод тревожится?

– У любых изменений должна быть причина, – пожал плечами Дзангецу. – Они показывают фрагменты нашей жизни, как ты заметил. В основном, махач. Битвы и тренировки. С синигами и пустыми. Арранкарами, квинси, подчинителями, зависимыми и прочим сбродом. – пока дзампакто говорил, Ичиго переводил взгляд с одного видео-щита на другой, а они меняли изображение, подстраиваясь под слова меча. – Айдзен. Бьякуя. Кария. Гримджоу. Мурамаса. Гинджоу. Хёринмару, кстати, – хмыкнул Дзангецу, задержав на видео мужчину с зелёными волосами и ледяным взглядом.

– Разве не ты управляешь ими? – заметил очевидное Куросаки.

Дзенгецу оскалился:

– Они всего лишь отображают фрагменты из памяти. Но таким образом, это может стать доступным кому-то ещё, – Белый прищёлкнул пальцами, и экраны заполнились новым действующим лицом с разных ракурсов.

Светловолосый юноша с очень утончёнными чертами лица. Ичиго даже сначала показалось, что это девушка. Длинные волосы оттенка топлёного молока подобраны у висков заколкой стального цвета, напоминающей не то молнию, не то коготь дракона, одежда светлая, летящая. Кожа лица очень гладкая, без единого изъяна, без загара, но не белая. Глаза серо-голубые, холодные. На первый взгляд они кажутся равнодушными, но в глубине блестит огонёк интереса. Он оглядывается, наблюдает, но делает это украдкой, а, замечая хозяина мира (в этот момент юноша смотрит с экрана прямо на зрителей, глаза в глаза), быстро отворачивается, скрываясь за щитом.

Дзангецу указал пальцем, и изображение остановилось.

– Полагаю, это он. И полагаю, это твоя племяшка.

– А причём тут Сора? – тут же ощетинился Куросаки. Сой Фон уже успела покапать ему на нервы.

– Ну, это началось сразу по возвращении в Сейрейтей, но, по-моему, всё же, раньше. Честно говоря, я не отследил, – на этом месте Дзангецу всё же стушевался, скрыв это почёсыванием переносицы. – Тем не менее, ты поранился об её меч. Поэтому, я говорю, что это она.

– Она. Моя. Племянница, – по словам, как будто заговаривая себя, повторил Ичиго.

– Но не это беспокоит меня больше всего, – продолжил Дзангецу, игнорируя заявление хозяина.

На экране замелькали лица. Рукия, Иссай, Иссин, Юдзу, даже Карин проскочила. Ну и Сора отметилась, её внимательный, изучающий взгляд.

– Твоя семья, – слова упали камнем. – Те, кто тебе дороги, – ещё один камень. – Они промелькнули тут всего один раз, но, по-моему, именно они могут быть ключевым моментом. Остальное – лишь для отвода глаз. Подумай о том, что им может грозить в будущей заварушке. Кто-то может воспользоваться ими, чтобы повлиять на тебя.

– Она – дочь Карин, – Ичиго сжал кулаки. – Она не может так поступить. У неё нет причин ненавидеть синигами.

– Думаешь? – хмыкнул Белый. – Вспомни. Карин всегда недолюбливала синигами.

– Нет! – капитан срывается в крик, но слова меча проникают, как иголки под ногти.

– А Сора слишком много времени провела с квинси.

– Нет! – отворачивается, пытаясь заглушить голос дзампакто.

– Ты бросил сестру. Оставил там одну. А ещё учил сына: "Куросаки своих не бросают!" – передразнил Дзангецу.

– Она сама просила!

Ичиго рванулся, оказавшись в своей комнате на футоне. За тонкой стеной барака пели цикады. Свет луны путался в листве деревьев, почти не попадая в комнату. Капитан смял в кулаке покрывало, тяжело дыша, отходя от кошмара.

А в голове ещё звучали слова меча: "Просто подумай об этом".

Энциклопедия синигами. Из неопубликованного.

– Мой батя, кстати, себе тоже такого не позволяет, – ехидно добавила Сора, как только за дядей Ичи закрылась дверь. – Даже во время "посиделок" с мамой.

Исида поднял бровь, требуя пояснений. Брюнетка с лукавой улыбкой оправдала ожидания:

– Зато я могу показать, в каком виде бывает в это время мама.