Связи

– Да, конечно, – мгновенно собрался Илия и изобразил сосредоточенное выражение лица, хотя уголки рта все равно предательски свисали вниз.

– Он первый начал, – махнул в сторону Эфила Деметриус.

Буркнув что-то нечленораздельное, Томуш вышел из зала.

– Я пойду за ним и подсмотрю его перевоплощение, – вскочил Деметриус.

– Сидеть! – скомандовал Эфил, как будто обращаясь к собаке.

– Ладно, – внезапно решил Дьобулус. – Пусть эти едут. Хотя бы будут подальше отсюда… и от нас. Куда бы еще Лису отослать…

– Они не могут ехать. У них даже защиты нет, – категорично возразил Медведь.

– Октавиус, ты же психиатр. У тебя был курс общей медицины? – осведомился Дьобулус.

– Да. А что нужно сделать?

– Наложить пару швов. Единственная женщина здесь моя дочь. И я уверен, что шить она не умеет.

– Мне не требуется курс общей медицины, чтобы наложить пару швов, Дьобулус, – Октавиус поднялся на ноги. – Процедурная все там же? Нет, мне не надо показывать, я помню, – он поманил сладкую парочку за собой. – Идемте.

– Я принесу вам копию отчета по ситуации в больнице! – крикнул им вслед Илия.

9.

[04:37, воскресенье. Процедурная СЛ]

«Многое изменилось к лучшему», – одобрительно отметил Октавиус.

Статус «любимая игрушка Деметриуса» не добавил СЛ респектабельности, зато обеспечил ей преференции. Ситуация с финансированием заметно улучшилась. В те времена, когда здесь работал Октавиус, со стен в коридорах свисали отставшие куски обоев, а паркетный пол был весь истерт. Теперь же здание было отремонтировало и подновлено. Процедурная смотрелась не хуже, чем аналогичные помещения в клинике Октавиуса. Белые чистые стены резко контрастировали с его взвинченным состоянием. Впрочем, оказавшись в привычной больничной обстановке, вдохнув слабый запах лекарств, он наконец нащупал почву под ногами.

– Вот это должно нас защитить? – с разочарованным видом Деметриус покрутил камень в руке. – Выглядит как бирюлька для бус.

– Бусы из него не изготавливают – камень редкий. А вот кулоны вполне. Сейчас я сделаю укол местного обезболивающего. Снимите футболку.

– Можно и без обезболивающего.

Деметриус стянул футболку и, скомкав, швырнул на спинку стула. Мускулистый и полуголый, с его короткими, торчащими ежиком волосами, он походил на бандита еще больше, чем обычно. Октавиус бросил камень в дезинфицирующий раствор. Когда тот стукнул о дно лотка, Эфил, стоящий у окна, вздрогнул.

– Я, пожалуй, загляну в раздевалку. Надо раздобыть какую-нибудь одежду. Не могу же я поехать в том, что на мне сейчас.

Октавиус проводил взглядом напряженную спину советника и укоризненно покачал головой. Этому парню стоит научиться расслабляться. Октавиус безошибочно отличал человека, задавленного ответственностью и чувством вины. Впрочем, из всей отправляющейся в Ийдрик троицы, он счел Эфила самым адекватным – потому что остальные двое были куда как с более существенными отклонениями.

– У него фобия, – заложил приятеля Деметриус. – Смотреть не может на порезы, – он снова бросил взгляд на темно-зеленый камень, гладкий и блестящий под слоем раствора.

– Я сделаю надрез на внутренней стороне предплечья, ближе к подмышке, и введу камень под кожу, – Октавиус обработал место разреза антисептиком. – Вы уверены насчет обезболивающего? Ранка будет достаточно глубокой.

Деметриус только отмахнулся и, действительно, даже не поморщился, когда острие скальпеля проникло в его плоть. Глаза правителя горели восторгом от предвкушения предстоящего приключения. От Дьобулуса, который знал Эфила и Деметриуса очень хорошо, гораздо лучше, чем криминальный полудемон должен знать верхушку власти в стране, Октавиус был наслышан о буйных выходках Деметриуса в подростковом возрасте, о его побегах и увлечениях странными вещами.

Октавиус начал шить, быстро пропуская иглу сквозь упругую кожу.

– Все почему-то думают, что я психованный, а он паинька, – буркнул вдруг Деметриус в пространство. – Просто никто не знает, каким он может быть, когда у него срывает крышу.

– О, я не сомневаюсь, что, как только у советника лопнет терпение, вы огребете по полной, правитель, – кротко согласился Октавиус и налепил послеоперационный пластырь. – Готово. Вы можете идти.

Успевший переодеться в нормальную человеческую одежду, Эфил сменил Деметриуса на стуле и отвернулся, чтобы не видеть процесс. Он не стал раздеваться, просто поднял рукав футболки повыше. Поморщился от холодного прикосновения смоченной в спирте ваты. Октавиус пощелкал по шприцу, проверяя наличие пузырьков воздуха. Судя по тому, как напрягся советник, уколы его тоже напрягали.

– Как называется камень? – спросил Эфил чтобы отвлечься.

– Жабий глаз. Я сделаю пробный надрез. Боль чувствуете?

– Нет. Но ведь у жаб золотистые глаза. Люди еще верят в его чудодейственность?

– Одна из моих дочерей недавно купила кольцо с жабьим глазом на рынке. Ей сказали, что оно оградит ее от всякого зла, – Октавиус погрузил кончик скальпеля глубже.

– Это отвратительно, что в такой серьезной и сложной работе, какой занимается СЛ, приходится зависеть от мнения рыночных торговок.