Связующая магия

— Нэя…

— Не делай этого, прошу тебя! — прошептала, не смея поднять на меня взгляд.

— Если это спасет остальных… — я запнулся, потому что голос мой неожиданно охрип.

— Но почему должны погибнуть они? — спросила она, отстранившись и глядя куда-то в темноту коридора. — Почему… Тэрсел, ты ведь сам выбрал их!

— Что?

— Ты стал их учителем, и ты сделал все, чтобы сделать из них своих верных помощников, сильных, смышленых. Они ведь действительно готовы умереть за тебя… И что будет, когда узнают остальные?!

Я потер ладонью лицо, словно смахивая тот кошмар, сковавший меня.

— Но я не желал их гибели! — воскликнул я. — И сейчас не желаю! Я их наставник, Нэя! Я думал, что они — будущее обители…

Мой голос упал, и я едва слышно продолжил:

— Но не такое будущее…

Она долго смотрела на меня.

— И все же, ты будешь вынужден сделать это… — произнесла она тихо.

— Я не знаю… Но я все же постараюсь избежать увиденного…

— С судьбой такие игры опасны. Ты это знаешь. С двумя исходами тебе получалось переиграть ее, но не с одним…

Она поднялась, но я удержал ее за руку.

— Мы продолжим эти встречи, Нэя. И будем проверять, изменится ли что-то или же нет. И еще… мы должны проверить, как с помощью связующей магии можно смести временную…

Следующим утром я направился в зал Совета. Путь этот я проделал вместе с Ретчем.

— И что же ты собрался сообщить? — поинтересовался он.

— Это долгая история.

— Как бы там ни было, надеюсь, они перестанут опасаться…

— Чего именно?

— Ты, наверное, догадываешься. Игниферос может и не вернуться…

— Я сделаю все возможное, чтобы этого не случилось, — хмуро отозвался я.

— Тем не менее… Соответственно светлая часть беспокоиться, что за всем этим может последовать. Ими будет править темный маг.

— Единственный темный маг, заметь.

— Это все условности…

— Вот именно, — подтвердил я, запутав Ретча окончательно, что он даже замолчал на некоторое время.

— Эээ, — вымолвил он, но мы уже добрались до зала.

Я бросил на стол книгу архивариуса и занял свое место.

— Каждый из вас может это потом почитать, — заметил я. — Книга хранилась несколько последних лет у Игнифероса. Впрочем, сам он прочел ее недавно…

И я взялся за пересказ запутанной истории Закатных, Срединных и Восходных миров. Довольно долгое время они молчали, пытаясь осознать услышанное.

— И еще, — добавил я. — Идеальных правителей не бывает. Даже Игниферос… Когда-то он передал правление в светлой обители. Я еще менее идеален, но знаю о своих недостатках больше, чем кто-либо другой… Так что… до той поры, пока Игниферос не вернется, всем вам придется мириться с этим, потому что я не намерен больше обсуждать свои решения с Советом.

На меня с удивлением взглянула даже Мерлинда.

— Но закон…

— Я могу изменить его. Но пока не буду.

— Ты заходишь слишком далеко… — заметил кто-то со светлой стороны. — Совет почти не участвует в принятии решений, с тех пор как ты вернулся…

Когда-нибудь кто-нибудь должен был это сказать. И желательно, чтобы они сказали это Игниферосу, а не мне…

— Что ты задумал, Тэрсел? — встревожился Гаст.

— Я всего лишь хочу, чтобы Игниферос вернулся сюда, как Лайтфел и Бэйзел.

— Но как?!

— Точнее, какой ценой? — мрачно обронил Нордек.

Я на миг опустил взгляд.

— Ценой сотни, — произнес я.

А на меня поглядели с ужасом, когда до них дошло кого я имел ввиду.

— Но я думаю, что никто из них не получит ни царапины, — солгал я.

— Но они совсем еще дети!

— Через пару месяцев они будут лучшими в обители. Даже лучше вас…

— Это невозможно!

— С помощью гипномагии — возможно. Она ускоряет обучение… делает его почти идеальным.

— Но почему ты не обучил для этого взрослых?!

— Все дело в доверии. Для того, что я задумал оно мне нужно, как глоток воздуха. Только юные умы способны на это, но не взрослые. Мне никогда не доверяли в темной обители, что говорить о светлой? Даже из вас мне доверяют только пятеро.

— Но можно узнать, что ты все-таки решил предпринять? — спросила Мерлинда.

— Всему свое время… Надеюсь у вас хватит ума не сеять панику в обители, по поводу исчезновения Игнифероса?

— Они уже обеспокоены, — мрачно заметил кто-то.

— Так сделайте что-нибудь. Сделаете хоть что-то полезное.

Я оскорбил их. Но им пришлось проглотить это оскорбление. И я отпустил их. Остались лишь те пятеро. В действительности и они сомневались в чем-то, но все же гораздо меньше, чем все остальные.

— Однако ты просил и Гейнира кое о чем, — припомнил Гаст. — Пять тысяч охранников…

— Из них только треть зрелые воины.

— В любом случае, больше чем нас… — заметил Нордек.

Авориэн склонилась ко мне.

— Эрслайт занимается с сотней, — прошептала она, и голос против воли дрогнул.

— Всего лишь занимается, — шепнул я в ответ и ласково провел пальцем по ее щеке.

Ретч прокашлялся.

— Вы можете конечно рассердиться на меня, но… Если представить худшее и трех похищенных уже нет в живых. К чему подобный риск?

Мерлинда метнула на него злой взгляд и, вытянув цепочку и кулоном, показала Ретчу.

— Ты запаслива, — произнес я.