Свидание на Аламуте

Медный побежал со всеми, не дожидаясь приказа. «Замазка» была у него еще в ушах, поэтому он слышал четкие приказы Лис, распределяющей углы атаки. Шкипер, Иван, Данила и Соня молча подходили к краю обрыва, одним выстрелом вбивали в вековые камни Аламута стальное жало лебедки и, отталкиваясь ногами в альпинистских шипастых ботинках, сигали в бездну. Такая же лебедка с удобным кольцом-блоком, такие же ботинки были у Медного. Поэтому, когда он «услышал», а точнее, принял сознанием бесстрастный, механический приказ Лис: «Медный, северо-запад, угол двадцать три градуса от развертки, уровень тридцать четвертый!» – то даже не стал задумываться, где та самая загадочная «развертка». Ноги сами понесли его к белой пластиковой коробке здания РЛС; по отношению к основной линии Операционный зал – реактор он как находился примерно в двадцати трех градусах, а на датчик блока выставил цифру «34» и, так же резко оттолкнувшись ногами, сиганул в холодную струю.

На плоской верхушке скалы, над которой расстилались остатки черного дыма из взорванного треугольного реакторного центра, оставались только три человека: полковник, Марика Мерди и ежащийся издатель. Было видно, как со стороны Эль-Бурса на Аламут идет лава совершенно черных, непроницаемых туч и гонит впереди, точно орду пленников, клочья тумана. Ее выдавливало из небольших ущелий и кидало на Аламут, и она уже клубилась у краев, там, где только что сгинули ребята.

– Уходить вам надо, – произнес полковник с тоской и потер виски. – Тут каша такая заваривается, что…

Неожиданно он резко нагнулся и приник губами к морщинистой руке Марики Мерди. Некогда неистовая профессорша, гроза кафедр и скандалистка, только бессильно усмехнулась, показав искусственные зубы.

– Спасибо вам, мадам!

– Я сделала то, что должна была. Я освободилась от этого груза! Я все время думала о том, откуда этот сон, откуда это знание. И вот сейчас я увидела. Скажите… а ОНА выиграла?

– Третьей его… не дано! – загадочно обронил полковник и, повернувшись, не прощаясь, побежал к развалинам реакторного блока.

В руке полковник зачем-то тащил вряд ли полезное в этих местах оружие – снайперскую винтовку G22 германского производства, черную, угловатую. Под российский патрон 7,62. Правда, патронник у ней был странно расширен, точно накрыт кожухом… Марика провожала этого человека долгим взглядом, ветер все так же зло рвал ее седые космы. Сзади возник Майбах; он утирал губы и завинчивал крышку фляжки.

– Эх, фляжку Григорьичу не отдал… Ладно, успеется. Надо торопиться, Марика!

Та только фыркнула. Подбежали те двое, схватили ее колесницу и повлекли к заполошно размахивающей винтами «Черной акуле».

Алексей тоже слышал переговоры группы, но без всякой «замазки». Просто слышал. Когда они поднялись наверх, где носились над головами пышущие огнем шарики и от их ударов с визгом разлетались в пыль камни, где сверкали голубые сполохи, Египтянин коснулся его ушей, резко дернув их вверх и в стороны: так обычно поступают с именинниками. Это сразу прибавило сил, лишило страха и дало ощущение внутреннего слуха. А потом Египтянин и Ирка куда-то потерялись. Алексей прыгнул в какой-то люк или пролом – вся скала сейчас была изъязвлена этими открытыми входами в подземелья с сорванными стальными люками – смятыми, будто кусок бумажки.

Темный коридор, в котором он видел не хуже, чем днем, сорванные с петель двери… Ему надо было вниз – он знал это точно. Обнаружив шахту, он полез по скобам. Оттуда, снизу, давило жаром, но он спускался.

И когда Алексей упал с двухметровой высоты, он сразу перевернулся в воздухе, как кошка, и приземлился на загремевшее железо.

Стальной круг, свисающие сверху искореженные балки, страшный, бородатый, окровавленный человек у стенки… Алексей узнал Махаб аль-Талира. А потом он увидел и Майю рядом с какой-то женщиной. Они лежали у противоположной стены. Девушку от бородатого отрезала цепочка незнакомых людей в камуфляжных комбинезонах, со странными аппаратами в руках, похожими на металлические маракасы.

В голове кто-то напечатал, как на чистом листе: «БЕРИ ДЕВЧОНОК И УХОДИ ВВЕРХ! МЫ ПРИКРОЕМ!»

Каких девчонок? Алексей бросился к Майе.