Свидание со смертью

— Ну пусть хоть часы получит… Игорь, ты же понимаешь, что у нас нет другого выхода? Мы ведь не ради себя это делаем.

— Понимаю, конечно. Борька тут почти час мне расписывал, как он своего расчудесного сына будет воспитывать да к бизнесу приучать. А наш Колька будет ему верным помощником. Тьфу.

— Вот и я о том же. Вопрос надо решать — и быстро. Ты в курсе, что Борис к нотариусу записался? На завтра, на двенадцать тридцать.

— Насчет завещания? Черт, да что же он так торопится?! Он же нам совсем не оставляет времени!

— А зачем тебе время? План у нас есть, место определено, орудие, — она кивнула на сверток, — тоже. Мне, конечно, проще, основная работа на тебе, но ты просто помни, что Борис сам виноват. Главное, ты должен четко придерживаться плана. Ты уже предложил Борису отвезти его к Нинке?

— Да, мы договорились.

— Он не передумает?

— Нет. — Впервые за время разговора на губах Игоря появилась слабая улыбка. — Он слишком сильно нервничает, и я уговорил его выпить коньяку — пятьдесят граммов для спокойствия и пятьдесят для храбрости. А он и сам с утра хлебнул, так что за руль братец сегодня не сядет. Только я не понял, зачем это нам?

— На всякий пожарный. Вдруг какая-нибудь особо бдительная старушка тебя заметит у подъезда, как будешь объяснять? А тут все четко: ты привез Бориса на встречу, сам тоже из машины вышел, ноги размять. Прошелся туда-сюда и уехал. И никто не докажет, когда ты там был — до смерти Бориса, во время или после.

— Так, может, мне все же выйти, потоптаться там?

— Не надо. Хватит и того, что ты там действительно проходить будешь. Да и времени нет, тебе же надо свою машину отогнать, ко мне пересесть и еще вернуться… кстати, в офис гнать времени нет. Я подумала, торговый центр на Чапаева, самое подходящее место, там всего пять минут езды, не больше. Заедешь на подземную стоянку, а я тебя уже там ждать буду.

— Хорошо, так и сделаем.

— Так, что у нас еще? Ты конверт приготовил?

— Да. — Игорь достал из стола большой конверт из коричневой плотной бумаги. — И заклеил на совесть, Борька замучается открывать.

— А зачем ты его руками лапаешь, — недовольно спросила Валентина, даже не пытаясь взять в руки протянутый ей конверт. — Я тебе для чего резиновые перчатки дала? Отпечатки пальцев останутся же!

— И пусть. Я все равно конверт с собой заберу, зачем его там оставлять? Только лишние вопросы у ментов появятся. А ты телефон приготовила?

— Ага! — теперь заулыбалась Валентина. Улыбка очень ей шла, она сразу стала похожа на симпатичного проказливого эльфа. — У Петровича в гараже стянула. Он в бытовке всегда мобильник оставляет, чтобы жена на работе не доставала. Потом верну, никто даже не заметит.

— Умница. Что ж, вроде все, что могли, предусмотрели. Значит, все должно получиться. К четырем я везу Бориса к Нине, даем им минут двадцать полюбезничать, потом ты звонишь…

— Сначала ты.

— Да, сначала я. Ты подключаешься, когда я выведу Борьку из комнаты… Уфф. И все равно страшно, черт побери! Валя, неужели ты не боишься?

— Боюсь, конечно. А куда деваться? Ничего, Игорь, если действовать по плану, быстро и четко, то все будет хорошо. Главное, не задерживайся потом, ты должен убраться оттуда до приезда полиции. И не думай о плохом. Думай о том, что потом в результате все будет просто прекрасно.

Борис с трудом забрался в «сааб» Игоря — с бутылкой шампанского и огромным букетом роз, которые он никак не хотел выпускать из рук, это было очень неудобно. Наконец он справился, пристегнул ремень и выдохнул:

— Поехали.

— Розовые розы Нинке Власовой, — гнусаво пропел Игорь, нелепо растягивая второе «о», исключительно ради того, чтобы сохранить ритм.

— Думаешь, все-таки надо было красные? — озабоченно посмотрел на букет Борис. — Продавщица сказала, что розовые романтичнее…

— Ничего я не думаю, просто песенку вспомнил. Борька, да что ж тебя так плющит-то? Хочешь еще коньячку глотнуть? Для храбрости?

— Не, не стоит. А то еще подумает, что я пьяный к ней пришел. Слушай, Игорь, а может, давай, ты со мной сейчас? Зайдем вместе, ну, вроде как будто ты тоже захотел ее увидеть? А мне не так стремно будет.

— Ты уверен, что это хорошая идея? — не отрывая взгляда от дороги, уточнил Игорь.

— Уверен, что плохая, — тоскливо ответил Борис. — Блин, я же просто не представляю, как с ней сейчас разговаривать. Вот выгонит она меня, и что тогда делать?

— Выгонит, еще раз придешь. Она же не дура, понимает, что ты можешь ей дать. — Он немного помолчал и через силу добавил: — Ей и сыну.

— Верно, — сразу повеселел Борис. — Даже если она сначала и заартачится, потом все равно помиримся. Ради Павлушки. Надо же, в олимпиаде по математике победил! Я тебе говорил уже? Среди всех пятых классов!

— Говорил. — Игорь стиснул зубы. Слушать, как двоюродный брат соловьем разливается, хвастаясь талантами сына, которого он и не видел-то еще ни разу, было невыносимо.

А Борис вдруг замолчал и заметно погрустнел.

— Все равно предчувствие какое-то нехорошее, — пожаловался он. — Словно на плаху иду. Видно, помотает мне Нинка нервы по полной программе.