Свидание со смертью

А Нина смотрела на первого мужчину в своей жизни, на отца своего ребенка и, к собственному удивлению, понимала, что она действительно не держит на него зла. Обиды, слезы, боль — все это осталось далеко в прошлом. Наверное, если бы не «Дамское рукоделие», которое дало Нине возможность зарабатывать на нормальную жизнь для себя и Павлика, если бы не Ася Семеновна с Лизой, всегда ненавязчиво поддерживающие и помогающие, эти обиды не просто копились бы, а росли снежным комом, и за прошедшие годы превратили бы ее, Нину, именно в такую женщину, которую так боялся увидеть Борис, — злую, беспощадную, ненавидящую.

Она же, занятая своей жизнью, сумела просто отбросить прошлое. Ну, было и было. Исчез Борис, зато Павлик остался, и это гораздо важнее. Нина сказала Асе Семеновне правду, она никогда не ненавидела Бориса, а потом и вовсе забыла о нем. И если переживала из-за этой встречи, то больше опасаясь, как бы отец не заявил о своих правах на ребенка. Нет, она совсем не собиралась его в этих правах ограничивать: по зрелом размышлении Нина пришла к выводу, что присутствие отца в жизни Павлика пойдет только на пользу — мужское влияние все-таки мальчишкам необходимо. Ну, и материальный фактор имеет значение, что уж тут скрывать. Вот только не захочет ли Борис заполучить Павлика в свое единоличное владение? Не постарается ли сделать так, что Павлик все равно останется в неполной семье, только теперь у него будет отсутствовать не папа, а мама?

Но когда она увидела Бориса, его умоляющий, растерянный взгляд, то сразу успокоилась. Этот человек не причинит вреда ее крохотной семье, он совершенно не собирается ничего разрушать, наоборот, он постарается построить что-то новое, что будет устраивать всех. Еще она немного волновалась, вспоминая предположение Аси Семеновны насчет «старых дрожжей». Ведь любила же она когда-то Бориса, раз ребенка от него родила. А Борис, понятно, ее не любил, если так легко смог отказаться и забыть. А что, если ее чувства вернутся? Если она опять влюбится, будет страдать, мучиться, а Борис, как и одиннадцать лет назад, просто не обратит на это внимания, не заметит? Сейчас, конечно, Нина и старше, и умнее, и лучше умеет держать себя в руках, но проходить через это снова совсем не хотелось. А теперь стало понятно — и не придется. Да, Борис выглядел очень хорошо, разве что лишнего веса есть немного, и влюбиться в такого мужчину не составило бы труда. Нина же смотрела спокойно. Да, симпатичный. Да, не глупый. Да, обеспеченный. Да, добрый, порядочный, с чувством юмора, и еще сотня-другая разных «да». Ну что? Как бы ни был хорош этот Борис, ничего не шевельнулось в душе. Любовь, которая была, скончалась двенадцать лет назад и возрождаться явно не собиралась.

Нина не обдумывала все это, просто почувствовала и, испытав огромное облегчение, развеселилась.

— Только, чтобы пробка в потолок, — потребовала она. — Помнишь, как ты однажды у Игоря плафон разбил?

— Предлагаешь мне повторить этот подвиг? — несмело усмехнулся он, снова взял бутылку в руки и начал аккуратно раскручивать проволоку. — Разбить плафон у тебя?

— А и разбей! — Нина подняла глаза на отмытый вчера плафон (могла и не стараться — правильно Сергей сказал, что Борис на этот плафон даже не посмотрит) и бесшабашно махнула рукой. — Черт с ним! Зато будет что вспомнить!

Пробка хлопнула, но плафон уцелел, и даже шампанское не плеснулось мимо фужеров — Борис действительно хорошо умел открывать шампанское.

— За что пьем? — Нина взяла свой фужер.

— За тебя, конечно. За то, какой ты была, и за то, какой ты стала. За то, что ты тогда меня, дурака, не послушала, и за то, что сегодня в дом пустила. За то, что не стала меня ненавидеть. За тебя.

Нина сделала пару глотков и поставила фужер на стол.

— Знаешь, Боря, то, что я тебя не ненавижу, это, считай, тебе повезло просто. Впрочем, не хочу о плохом вспоминать. Скажи лучше, ты действительно рад, что я тогда не стала аборт делать?

— Рад?! — Борис даже поперхнулся и закашлялся. Вытер губы салфеткой, которую услужливо подсунула Нина, и повторил слегка осипшим голосом: — Рад? Да я… да у меня от счастья солнечные зайчики в голове скачут! Я себя не помню, Нина, я только и думаю о том, как я сына увижу! Я мечтаю, как мы с ним… господи, мы столько всего сможем с ним делать! Я его машину водить научу, и рыбу ловить, и фирмой управлять…

— Боря, не гони! Ладно, рыбалка, это я понимаю, но какая машина, какая фирма? Павлику всего одиннадцать.

— И что? На права, конечно, сдавать рановато, но приучать пацана к баранке уже сейчас можно. И на фирме тоже… — Он осекся и почти робко уточнил: — А как ты думаешь, он со мной… как он ко мне отнесется? Ты ведь ему что-то про меня, наверное, рассказывала?