Свидание со смертью

– У нас есть ваше свидетельство. Думаю, в первую очередь нужно обратить внимание на Реймонда Бойнтона.

– Согласен, – сказал Пуаро. – Подслушанные мной слова и несоответствие его показаний свидетельству той молодой женщины, врача, делает его главным подозреваемым. Он последним видел миссис Бойнтон живой – по крайней мере, по его словам. Сара Кинг это опровергает. Скажите, доктор Жерар, не присутствует ли тут… э-э… вы понимаете, о чем я… скажем, некоторая tendresse[15]?

– Совершенно определенно, присутствует. – Француз кивнул.

– Ага! А это не та ли молодая леди, брюнетка, с зачесанными назад волосами, большими карими глазами и решительными манерами?

– Да, очень точное описание, – удивился доктор Жерар.

– Думаю, я ее видел – в отеле «Соломон». Она разговаривала с этим Реймондом Бойнтоном, и после этого он остался стоять столбом – как завороженный, – загораживая выход из лифта. Мне пришлось три раза повторить «пардон», прежде чем он услышал и сдвинулся с места…

Пуаро задумался, затем сказал:

– Итак, для начала мы примем медицинское заключение мисс Сары Кинг, но с определенными оговорками. Она – заинтересованное лицо, – заключил он и после короткой паузы продолжил: – Скажите, доктор Жерар, считаете ли вы, что характер Реймонда Бойнтона позволяет ему с легкостью совершить убийство?

– Вы имеете в виду спланированное, умышленное убийство? Да, я думаю, это возможно – но только в состоянии сильного нервного напряжения.

– И это состояние имело место?

– Определенно. Заграничное путешествие, вне всякого сомнения, усилило нервное и психическое напряжение, в котором жили все эти люди. Контраст между их жизнью и тем, как живут все остальные, стал для них еще более очевиден. А в случае Реймонда Бойнтона…

– Да?

– Положение усугубляла его сильная симпатия к Саре Кинг.

– И это могло послужить для него дополнительным мотивом? И дополнительным стимулом?

– Именно так.

Полковник Карбери прочистил горло:

– Позвольте мне вставить слово. То предложение, которое вы случайно услышали: «Ты ведь понимаешь, что ее нужно убить, правда?»… Оно должно было быть обращено к кому-то.

– Верное замечание, – сказал Пуаро. – Я об этом не забыл. Да, с кем разговаривал Реймонд Бойнтон? Вне всякого сомнения, с одним из родственников. Но с кем именно? Вы не могли бы нам рассказать, доктор, о душевном состоянии других членов семьи?

Доктор ответил без промедления:

– Кэрол Бойнтон, по моему мнению, пребывала в том же состоянии, что и Реймонд, – протест, сопровождавшийся сильным нервным возбуждением, но в ее случае не осложненный сексуальным фактором. Леннокс Бойнтон уже прошел стадию бунта. Им овладела апатия. Полагаю, ему было трудно сосредоточиться. На окружающее он реагировал тем, что все глубже и глубже погружался в себя. Явный интроверт.

– А его жена?

– У его жены, утомленной и несчастной, я не заметил никаких признаков душевной борьбы. Убежден, что она пребывала в нерешительности, собираясь принять какое-то важное решение.

– Какого рода решение?

– Бросать или не бросать мужа.

Доктор пересказал свой разговор с Джефферсоном Коупом. Пуаро удовлетворенно кивнул.

– А как насчет младшей девушки… Джиневры, если я не ошибаюсь?

Лицо француза помрачнело.

– Я бы сказал, что ее душевное состояние внушает серьезные опасения. У нее уже начали проявляться симптомы шизофрении. Не в силах вынести тягот жизни, она убегает в мир грез. У нее развилась мания преследования… то есть она вообразила себя королевской особой… которой грозит опасность… которая окружена врагами – обычное дело!

– И это опасно?

– Очень опасно. Зачастую это начало мании убийства. Страдающий ею убивает, но не из жажды убийства, а из самозащиты. Он или она убивает, чтобы не быть убитым самому. С их точки зрения это абсолютно логично.

– Значит, вы думаете, что Джиневра Бойнтон могла убить мать?

– Да. Но я сомневаюсь, что у нее достаточно знаний и ловкости, чтобы проделать это таким способом. При такого рода мании действия обычно крайне просты и очевидны. А потом, я почти уверен, что Джиневра выбрала бы более эффектный метод.

– Но исключать ее нельзя? – настаивал Пуаро.

– Нельзя, – согласился Жерар.

– А потом… после убийства? Вы полагаете, остальные члены семьи знают, кто это сделал?

– Они знают! – неожиданно воскликнул полковник Карбери. – Если я когда-либо и видел людей, которым есть что скрывать, – это они! Они сговорились.

– Мы заставим их рассказать, что произошло, – сказал сыщик.

– Третья степень устрашения?[16] – поинтересовался полковник Карбери.

– Нет, – покачал головой Пуаро. – Просто обычный разговор. Понимаете, люди, как правило, говорят правду. Потому что это проще! Потому что не нужно напрягать воображение. Можно солгать один раз… два раза… три раза… даже четыре – но невозможно лгать все время. И тогда правда выйдет наружу.

– В этом что-то есть, – согласился Карбери. Помолчав, он спросил напрямик: – То есть вы с ними поговорите? Значит, вы согласны взяться за это дело…

Пуаро склонил голову.