Свидание со смертью. Рождество Эркюля Пуаро. Убить легко. Десять негритят

— Да. Кроме того, отец весьма грубо высказался на ее счет, заявив, что она жила с морским офицером. Он, разумеется, имел в виду ее отца, но прозвучало это несколько двусмысленно. Магдалина вспыхнула, и ее можно понять.

— Ваш отец говорил что-нибудь о своей покойной жене, вашей матери?

Кровь то приливала к щекам Дэвида, то отливала. Он стиснул лежащие на столе руки, которые чуть приметно дрожали.

— Да, говорил, — приглушенным голосом ответил он. — Он ее оскорбил.

— Что он сказал? — поинтересовался полковник Джонсон.

— Не помню, — резко отозвался Дэвид. — Что-то очень уничижительное.

— Ваша мать давно умерла? — тихо спросил Пуаро.

— Она умерла, когда я был еще подростком.

— Она была не очень счастлива в этом доме?

— Кто мог быть счастлив с таким человеком, как отец? — презрительно усмехнулся Дэвид. — Моя мать была святой. Он разбил ей сердце, и она умерла.

— Однако, возможно, ваш отец был опечален ее смертью? — продолжал Пуаро.

— Не знаю, — отрывисто сказал Дэвид. — Я ушел из дома. — И помолчав, добавил: — Вам, вероятно, не известен тот факт, что до этого визита я не виделся с отцом почти двадцать лет. Поэтому, как вы понимаете, я ничего не знаю: ни о его привычках, ни о его врагах. Я вообще не знаю, что тут у них происходило.

— Вы знали, что у вашего отца в сейфе хранились алмазы? — спросил полковник Джонсон.

— Да? — равнодушно переспросил Дэвид. — По-моему, довольно глупая прихоть.

— Пожалуйста, расскажите, что вы в тот вечер делали, — попросил Джонсон.

— Я? По окончании обеда я довольно быстро встал из-за стола. Мне наскучило сидеть со стаканом портвейна в руке. Кроме того, я понял, что между Альфредом и Гарри назревает ссора. А я ненавижу скандалы. Поэтому отправился в музыкальную гостиную, где сел за рояль.

— Это рядом с большой гостиной? — спросил Пуаро.

— Да, рядом. Я играл, пока… пока не случилось все это.

— Что именно вы услышали?

— Будто где-то наверху падали стулья и что-то более крупное. А потом — этот… просто нечеловеческий крик. — Он снова стиснул руки. — Так, наверное, кричат души грешников в аду. Господи, это было ужасно!

— Вы были один в музыкальной гостиной? — спросил Джонсон.

— Что? Нет, со мной была моя жена Хильда. Она пришла из большой гостиной, куда удалились после обеда все дамы. Мы… мы побежали вслед за остальными.

И нервно добавил:

— Надеюсь, вы не заставите меня описывать то, что я увидел?

— Нет, в этом нет необходимости, — ответил полковник Джонсон. — Спасибо, мистер Ли, на этом закончим. Ведь у вас, наверное, нет никаких предположений относительно того, кому понадобилось убивать вашего отца?

— По-моему, желающих нашлось бы немало! — неосторожно вырвалось у Дэвида. — Но кто именно это сделал, понятия не имею.

И он быстро вышел, громко хлопнув дверью.

13

Полковник Джонсон многозначительно откашлялся, однако сказать ничего не успел, поскольку дверь отворилась, и вошла Хильда Ли.

Эркюль Пуаро посмотрел на нее с любопытством. Он не мог не отметить, что жены этих Ли — весьма интересные объекты для наблюдения. Острый ум и породистая грация Лидии, умение себя подать и манерное изящество Магдалины. А теперь вот Хильда — основательная, полная какой-то умиротворяющей силы. Она выглядела старше своих лет — из-за довольно старомодной прически и вышедшего из моды платья. В тускло-каштановых волосах не было ни сединки, а спокойные карие глаза на полноватом лице лучились добросердечием. Славная женщина, подумал Пуаро.

Полковник Джонсон тоже явно ей симпатизировал, и голос его был полон дружеского участия:

— …большое испытание для вас всех. Насколько я понял из разговора с вашим мужем, вы впервые в Горстон-Холле?

Она наклонила голову.

— Вы были ранее знакомы с вашим свекром?

— Нет, — тихим приятным голосом отозвалась Хильда. — Мы поженились уже после того, как Дэвид ушел из дома. Он не хотел иметь ничего общего со своими родственниками. До вчерашнего дня я никого из них не видела.

— Почему же тогда состоялся этот визит?

— Мистер Ли написал Дэвиду письмо, в котором очень просил его приехать. Он хотел, чтобы все его дети собрались у него в доме на Рождество. Просил не отказать в просьбе, ссылаясь на свой преклонный возраст.

— И ваш муж откликнулся на это приглашение?

— Честно говоря, это я уговорила его поехать. Я… абсолютно не так все поняла.

— Не будете ли вы так любезны, мадам, — вмешался Пуаро, — разъяснить смысл ваших слов? Мне думается, это может помочь нам в расследовании.

Она живо к нему обернулась:

— Тогда я еще не знала своего свекра. И понятия не имела, что на самом деле побудило его пригласить всех своих детей. Я решила, что он стар, одинок и действительно хочет помириться с ними.

— А на самом деле?

— Я уверена, я совершенно уверена, что… — она запнулась на миг, — что мистер Ли вовсе не собирался ни с кем мириться… Он, напротив, хотел посеять вражду и раздор.

— Каким образом?

— Ему доставляло удовольствие играть на самых низменных человеческих инстинктах, — тихим голосом объяснила Хильда. — В нем было — как бы это сказать? — какое-то дьявольское злорадство. Ему хотелось их всех перессорить.