Свидание у алтаря

Сара не слишком любила крепкие напитки, но внезапно почувствовала, что сейчас ей необходима храбрость, которую они дают. Ей предстояло принять решение. Либо она достанет флакон и усыпит Бейнтона, либо нет. Решение было за ней.

Ей пришло в голову, что она может влить снотворное им обоим, и тогда они оба уснут под его действием.

Снимая шаль и шляпку, она незаметно вытащила флакон из кармана. Наполнив два бокала, она налила немного жидкости из флакона в каждый из них. Она была почти уверена, что Бейнтон заметит ее действия, но он отошел к окну… Потому что доверял ей.

Подняв бокалы, она посмотрела на него. Он обернулся, посмотрел ей в глаза, и она увидела, что он все еще хочет ее.

И где-то в глубине себя, там, где, как она думала, уже все умерло, она почувствовала тепло желания.

Это так ее удивило, что она чуть не споткнулась и не уронила бокалы.

Сару больше не пугала близость с ним. По правде говоря, ей даже на миг показалось, что Шарлен совершила глупость, упустив такого мужчину.

Глупость.

Сара снова повернулась к столу и поставила бокалы. Обернувшись, она посмотрела Гэвину в глаза.

— Меня попросили дать вам снотворное, — сказала она.

Это его удивило.

— Кто?

— Мистер Тальберт.

Он покачал головой.

— Тальберт? Зачем?

— Чтобы вы не пришли завтра утром на дуэль с Ровингтоном.

— Он собирался меня предать?

В его голосе прозвучало сомнение, и Сара слишком поздно поняла, что сейчас на кону ее слово против слова секретаря, верой и правдой служившего герцогу бог знает сколько лет.

— Он хотел спасти вам жизнь. Мистер Тальберт сказал, что если утром вы встретитесь с Ровингтоном, то ваша смерть будет на моей совести. Он сказал, лорд Ровингтон уже двоих убил на дуэли.

— Это правда.

— А вы, говорил он, никогда раньше не участвовали в дуэли.

— И это так. Я считаю, что это глупо.

— Я тоже, — решительно согласилась Сара. — И это достаточно веская причина для отказа.

— Тогда почему же вы сейчас признаетесь в этом?

— Потому что, — проговорила она, не уверенная в его реакции, — если вас убьют, то я не знаю, как буду с этим жить.

— Почему, Сара? Тогда вы будете свободны от меня.

— Разве? Вы считаете меня глупышкой, способной радоваться вашей смерти? И вообще, любой смерти? Но если бы я дала вам этот виски, то никогда не простила бы себе, что стала причиной вашего позора. Я не такой человек.

— Тальберт что-то обещал вам за то, что вы меня предадите?

— Он только сказал, что это будет самым лучшим выходом. Он полагает, если вы не явитесь на дуэль, все подумают, будто это из-за того, что вы наслаждаетесь любовью со мной. Так что зависть компенсирует ваше бесчестие. — Она покачала головой, думая, что, возможно, ей следовало молчать. — Зачем вам верить моим словам? У меня нет никаких доказательств своей правоты… Кроме флакона, но что это за доказательство?

— Сара, я вам верю.

— Вы не должны мне верить, — возразила она. Она бы не поверила.

К ее удивлению, он рассмеялся.

— Это не смешно, — сказала она.

Он подошел к ней.

— Я смеюсь не поэтому. Я смеюсь, потому что вы так волнуетесь из-за меня, хотя вовсе не должны.

— Прошу не путать, ваша светлость, — сухо проговорила она. — Я чувствую себя в затруднительном положении.

— Так и есть, моя дорогая Сара, и я искренне сожалею об этом. Я не понимаю, зачем Тальберт решил меня предать. Однако в последнее время я замечал, что он не слишком доволен своей должностью. Он амбициозен. Я должен задать себе вопрос: кто выиграет от моего позора?

— Не он, — сказала она.

— И не вы. Однако Ровингтон может обернуть это в свою пользу. Он знает: я сделаю все, чтобы его сместили с должности Председателя Комитетов. Я поставил его туда, и я могу его убрать. Он сделает что угодно, чтобы узурпировать мою власть.

— Вы хотите сказать, что Тальберт может выполнять инструкции лорда Ровингтона?

— И использовать вас. Расскажите мне подробно, в каких словах он просил вас меня усыпить, — попросил он, выдвинув стул для Сары и еще один для себя.

Пока она как можно подробнее вспоминала разговор с мистером Тальбертом, Гэвин внимательно слушал ее. Когда она окончила, он несколько секунд помолчал, а затем сказал:

— Конечно, я останусь здесь на ночь. Пусть он думает, что вы дали мне снотворное.

— Но ведь утром вы встретитесь с Ровингтоном.

— Несомненно.

Сара услышала в его голосе стальные нотки. Как же ей хотелось найти слова, чтобы его разубедить!

— От людей, способных на нечестную игру, вряд ли стоит ожидать честного боя, — сказала она.

— Это Шекспир? — спросил он, поддразнивая ее.

— Нет, это мой личный опыт, обретенный в тяжелых испытаниях. Вы влиятельный человек. Пойдите к властям. Я буду вашей свидетельницей и расскажу о просьбе Тальберта.

— Тальберт в этой игре — лишь мелкая сошка. Настоящий предатель — это Ровингтон. Но он умно использует окружающих меня людей как барьер между своими манипуляциями и результатом. Я не дам ему ускользнуть, не заплатив за это.

— Вы его убьете?

Герцог, казалось, удивился, а потом ответил:

— Не знаю.

— Не дайте ему себя убить, — умоляюще сказала она, вдруг испугавшись такого исхода.