Свидания с детективом

Майка и теперь одолевали горе и муки совести, но он научился со всем этим справляться. Каждый раз он напоминал себе, что больше не наделает ошибок, не сломает ничью жизнь и не будет стоять в стороне, когда есть шанс помочь. И упрямую латиноамериканскую воительницу тоже на произвол судьбы не бросит.

— Если коротко, то после смерти матери пошел вразнос. А в Номэнс‑Лэнд нашел что‑то вроде утешения.

Джина сразу растеряла весь свой боевой пыл.

— Ты что, наркотики принимал?

— У меня были так называемые друзья, всегда готовые продать спиртное несовершеннолетнему. Ссорился с отцом, лишился шанса на бесплатное обучение в колледже, а потом из‑за меня погиб друг.

Джина надолго примолкла. Должно быть, старалась примирить образ хорошего и во всех отношениях положительного физиотерапевта Майка Катлера с образом трудного подростка, которого едва не утянула на дно опасная трясина. Значит, он вовсе не избалованный сынок начальника и достоин уважения: сумел завязать с темным прошлым, взялся за ум и теперь каждый день старается искупить совершенные в ранней юности ошибки. А вдруг Майк с его темным прошлым теперь будет воплощать для нее все то, от чего она так отчаянно стремится сбежать?

Но Джина Гальван — женщина прямая, поэтому решительно посмотрела ему в глаза и спросила:

— Отчего умерла твоя мать? У моей был рак.

Вся суровость и неприступность сразу исчезли. Голос стал мягким, в каждом слове чувствовалось сострадание и понимание. Майк осторожно, стараясь не спугнуть, шагнул к ней и взял за руку, и Джина не отдернула ее.

— У моей тоже. Это тянулось так долго, тяжело и болезненно, что я просто не выдерживал.

— Значит, и с Троем ты в Номэнс‑Лэнд познакомился? Он состоял в той банде?

— Нет. Но в Номэнс‑Лэнд он стал жертвой перестрелки, которая не имела к нему никакого отношения.

— А что с тобой случилось потом? Как ты оказался в инвалидном кресле? И как вылечился?

— Давай договоримся — отвечу на все твои вопросы, если дашь ответ на один мой.

Джина высвободила руку и выпрямила спину.

— Спрашивай.

— После того как уеду, сразу отправишься в гриль‑бар «Город грехов»?

Джине даже не нужно было произносить вслух «да». Майк прочел этот ответ в ее виноватом взгляде. Он только головой покачал.

— Предлагаю вот что — завтра утром, как обычно, придешь в центр физиотерапии на тренировку, а после занятий вместе поедем в «Город грехов». Думаю, бар откроется как обычно, в десять утра. И полицейских там уже не будет, так что ни у кого не будешь путаться под ногами.

— Будешь дежурить возле моего дома всю ночь, чтобы не сбежала? — рассмеялась Джина, но тут же посерьезнела. — Что, угадала? Между прочим, на такой хорошей машине здесь задерживаться опасно.

— Говори что хочешь. С места не тронусь.

— Как знаешь, — с раздражением бросила Джина, но, поняв, что сдаваться он не собирается, предложила компромисс: — Ну хорошо. Я обещаю, что до утра никуда не поеду, а ты отправишься домой и не станешь подвергать себя опасности ради меня.

Но Майка ее слова не убедили, он встал у нее на пути, широко расставив ноги, всем своим видом давая понять, что уходить не намерен.

— Я домой, — объявила Джина, протиснувшись мимо него. Но Майк поднялся на крыльцо вслед за ней.

— Ты куда?

— Хочу убедиться, что ты действительно пойдешь в дом.

— Естественно! Куда же я денусь? Думаешь, на меня тут кто‑то накинется?

И тут Джина принялась нервно оглядываться по сторонам. Майк сразу понял — вспоминает тот день, когда в нее стреляли. Тогда она тоже находилась между машиной и крыльцом дома… Джина побледнела, Майк обнял ее и подвел к двери.

— Уж позволь пай‑мальчику блеснуть тем, в чем он силен, — то есть хорошими манерами.

— А сам все время твердишь, что пай‑мальчиком отнюдь не являешься. И когда же мне тебе верить?

— Всегда, — улыбнулся Майк.

Джина достала из кармана ключи, но дверь распахнулась прежде, чем она успела вставить их в замочную скважину. На пороге стоял коренастый седой мужчина с блестящей лысиной, тяжело опиравшийся на ходунки.

— Джина, девочка моя! Что ж ты так поздно? Мы уже начали волноваться. — И тут старичок заметил Майка: — Ты сегодня с другом?

— Дедушка…

Джина поцеловала его в щеку. Майк в это время вежливо ждал на пороге. Тут пришла старушка со снежно‑белыми волосами, вьющимися так же, как темные кудри Джины. Вытирая руки посудным полотенцем, она мягко упрекнула Джину за опоздание, а потом они обнялись.

— Познакомьтесь — Майк Катлер. Майк, это мои дедушка и бабушка, Ролло и Лупе Молина.

Майк кивнул и улыбнулся:

— Добрый вечер.

— Тот самый Майк Катлер? Рад наконец познакомиться с человеком, который спас нашу девочку. К сожалению, мы Джину теперь совсем не видим. Но когда она с вами, мы не беспокоимся, — признался Ролло и протянул Майку пухлую руку.

— Значит, она обо мне рассказывала?

То, что Джина рассказывала о нем родным, Майку доставило такое удовольствие, что он даже забыл о резких словах, которыми они с Джиной обменялись. А вот Джина, похоже, была недовольна тем, что дед выдал ее с головой. Раз Майка назвали «тем самым», значит, упоминала она о нем не один раз и не два. Майк подмигнул Джине.