Свидетель

За эти два дня Векс отоспался на всю жизнь. Сначала все его существо восстало против чудовищных обвинений. Дай ему тогда слово, спроси, что и как, — он бы, захлебываясь слюной, выложил все в надежде на оправдание. Но, попав в камеру и поразмыслив, понял — оправдания ни к чему не приведут, он обречен. Да, если сказать по совести, окажись он на месте этих людей, тоже вряд ли поверил в его историю. Все складывалось одно к одному, и все — против него. И кому надо разбираться, когда убийца — вот он, бери тепленького. К тому же — чужак, пришлый. Одно только было непонятно: каким образом они так быстро вышли на него? Но дежурный в прошлую смену попался словоохотливый, он-то и рассказал Вексу про Грина с его необычными способностями. И про то, что тот никогда не ошибается… Глупо как-то все получилось. Но что теперь жалеть? Знать, судьба такая… Чтоб не доводить себя мрачными мыслями до исступления (попробуйте-ка не думать о смерти в ожидании казни!), Векс решил: буду спать. Правда, исполнить задуманное удалось не сразу — мешал холод и мерзкий запах. Но усталость взяла свое — утром он даже не отреагировал, когда принесли скудный завтрак.

На этот раз его разбудил скрип несмазанных петель. Мгновение спустя зажглась лампочка, тусклый свет которой после кромешной темноты последних дней показался узнику нестерпимо ярким. Векс равнодушно подумал: ну вот все, отбегался, пришли… Сейчас приговор зачитают — и в расход. Или куда там еще у них? Хотя с чего он взял, что ему будут что-то зачитывать? Не в кино, чай…

Против его ожидания в камеру вошли не дюжие амбалы и даже не тот парень с поста, а женщина. Коротко стриженная, в мешковатом свитере и старых, видавших виды джинсах. Векс на ее появление никак не отреагировал — так и остался лежать, наблюдая за неожиданной посетительницей сквозь полуопущенные веки. Вот она оглядела его пристанище, наверное, искала, куда бы присесть. Не нашла, но в коридор за стулом почему-то не вышла, а так и осталась стоять на пороге, прислонившись к косяку. Зябко повела плечами, шмыгнула носом, натужно закашляла. Болеет… Вексу стало вдруг жаль женщину. Как там, бишь, ее? Кристи, кажется. Кристина, значит. Да-а, ей бы лежать сейчас, ан нет, надо тащиться к нему. Только за тем, чтобы получить показания, которые все равно никому не нужны и ничего не изменят. Зачем? Или она не за этим пришла? Интересно, а как к ней обращаться: по имени или по должности? Так званий тут, вроде как, нет?

Кристи наконец-то заметила его взгляд. Буркнула:

— Не надо меня глазами сверлить, мне и без дырок неплохо…

Что же, неплохое начало. Векс сел на матрасе, улыбнулся:

— Так что же мне делать? Вы молчите… Можно, вставать не буду? Вам присесть не предлагаю по причинам вполне определенным.

Векс говорил быстро, напористо, сознательно не давая Кристи вставить и слово. Странное чувство: с одной стороны — желание выговориться, все объяснить, с другой — осознание того, что все это напрасно. Пересказывать все еще раз, убеждать в своей невиновности — только тешить себя зряшными надеждами. Может, ну его? Может, просто поговорить «за жисть» напоследок? С женщиной — Векс оценивающе посмотрел в сторону Кристи, — и весьма даже симпатичной. Конечно же, он и от чего другого не отказался бы. Но это уж слишком…

Кристи его откровенно оценивающий мужской взгляд разозлил: нашел время!

— Скажите, а почему — Векс?

— Мы с вами вроде как ровесники? Давайте на «ты»? Чего уж тут разводить вежливости? Согласны? — Кристи еще не успела ничего ответить, как мужчина удовлетворенно кивнув, произнес. — Вот и ладненько.

«Так, значит, зубы заговаривать будем? Ну-ну, мы тоже не лыком шиты». Только вот почему? Почему он воспринял ее появление в штыки? Хотя… Собственно, а как он должен был воспринять? Встретить с распростертыми объятиями? «Ладно, по ходу пьесы разберемся…». По-любому уходить отсюда, не выяснив всего, что считала нужным, она не планировала. Утвердительно кивнула: что ж, не разводить, так не разводить.

— По паспорту я — Великанов Кирилл Сергеевич. Сокращенно — Векс. И подпись такая же. А вы, ты то есть, Кристи? Кристина если полностью? Или Крис? Наверняка тебя так и зовут — Крис. А в детстве Крыськой, поди, дразнили. Или Крысой? Не обижалась?

Ответить — значит вступить в его игру. Значит, так и уйти отсюда ни с чем. Поэтому — вопрос второй:

— А откуда ты?

— Я-то? Токсово. Тут, не так далеко, по железной дороге. А ты не Питерская. Угадал? Не удивляйся, говор другой. Кстати, всегда хотелось узнать, почему среди следаков так много женщин? До Катастрофы приходилось общаться… Не подумай чего, я ни-ни, закон не нарушал, наоборот даже… Так вот, как придешь в отдел, в следствии — одни девушки. Почему так?

Кристи уже открыла рот, чтоб ответить: мужикам такая работа просто не по плечу, но вовремя опомнилась: нет, отвечать нельзя. Она сделала вид, что последних слов просто не услышала, но не удержалась, ответила в тон:

— И зачем сюда пожаловал? Или в Токсове твоем так плохо?