Свидетели Чистилища

– Да нет же! Вернуть Кира Белецкого! Вернуть, пока он не добрался до Георгия. С чего я взял, что он приведет сюда брата? Ну с чего?! Кирилла, как и Георгия, ничто здесь не держит, они оба не зависят от меня, они не обязаны выполнять мои распоряжения! И даже на личные мои просьбы реагировать не обязаны. У них есть опыт выживания в другом месте, они не привязаны ни к Могильнику, ни к его обитателям; им Харитон, Божена и даже я – никто! Если Кир встретится с Георгием, он попросту останется со старшим братом у волкопоклонников!

– Погодите, – опешил Илья, – но ведь у Кира здесь девка… ну то есть Мара. Она ему вроде как симпатична.

– Да она же два часа назад прямо здесь прилюдно заявила, что терпеть его не может! – разволновался Оскар, рискуя спровоцировать новый приступ. – Если до этого и был шанс, что он вернется к ней, то теперь я сам, своими руками этот шанс угробил, опрометчиво пообещав подобрать ей другого мужчину. И Кирилл это слышал! Он не вернется, Илья. А он – единственный, кто может привести сюда Белецкого-старшего! Его нужно догнать, вернуть и посулить ему что-то, от чего он не сможет отказаться. Я придумаю, что именно, но пока… Так, Илюша, срочно в погоню!

– Я?! – поразился помощник.

– У меня сил не хватит… А чем сейчас заняты Фарид и Егор, ты не хуже меня знаешь. Давай, Илюшенька, на тебя вся надежда. Бегом!

– Оскар, я… я не могу туда! Я не могу в монастырь! Вы же знаете – я не могу!!!

– Значит, успей догнать Кира еще до того, как он зайдет на волчью территорию.

Сказал – как отрезал. Выражение льдистых глаз не подразумевало ослушания. В отличие от убогого Белецкого-младшего, Илья слишком зависел от Босса. И выполнять его распоряжения был обязан.

* * *

С некоторым трепетом я миновал арку железнодорожного моста. Здесь негласно проходила граница территории волкопоклонников, я еще ни разу не заходил туда. Ни разу после Катастрофы. В прошлой жизни под мостом бойко сновали маршрутки, и всей поездки от вокзала до Гуслицкого монастыря – минут десять на малой скорости. А сейчас поход за реку превратился в далекое опасное путешествие. Словно мир стал больше, а человек, наоборот, съежился до размеров ребенка. В детстве меня возили на каникулы в деревню, там у бабушки был дом и сад вокруг, казавшийся мне-мальчику сказочным лесом. Потом уже, в последний раз перед поездкой в Москву навестив бабушку, я удивился, какое все там маленькое и худосочное. А Куровское, наоборот, было крохотное и понятное до скуки, а заросло борщевиком и многочисленными страхами – и превратилось в таинственные непролазные джунгли.

Пятиэтажки закончились. Теперь по обеим сторонам стояли древние полуразвалившиеся дома бывшего частного сектора. Многие несли на себе следы реставрации – грубой, безвкусной от отсутствия денег и идей. Эх, вот бы где мне развернуться в свое время! Уж я б такой дизайн забабахал хозяевам!

Почти все окна были выбиты, а те, что остались, выглядели еще более удручающе, особенно убогие старушечьи занавески и высохшие цветы за потемневшими пыльными стеклами.

Справа открылся вид на Гуслицкий монастырь. Величественный вид, что ни говори. Древняя кирпичная кладка казалась почти черной, черными выглядели и купола с еле заметными проблесками звезд.

После моста через разлившуюся, заболоченную Нерскую проявились забытые следы человеческого присутствия: на совесть выкошенная лужайка, несколько грядок, аккуратно сложенная свежая поленница. Просто-таки другой мир!

Чужой мир. Чужие правила.

Интересно, не появятся ли в зарослях волчьи уши?

Дорога совсем скрылась за борщевиком, превратившись в узенькую тропинку, которая неожиданно вывела на круглую полянку, поросшую пушистой травой. Посередине из серых глыб был выложен довольно ровный круг, внутри которого догорал костер. На одном из камней сидела худая старуха с седыми волосами и в странном платье из кожаных лоскутов. Она перекладывала с места на место маленькие дощечки и говорила что-то нараспев. Я подошел ближе, прислушался. Звучали нерусские слова. Мне показалось, что это немецкий, я немного знал его. Но нет, если и немецкий, то очень, очень странный…

* * *

Илья как раз подпоясывался, когда раздался настойчивый стук в дверь. Традиционно просипев «Минутку!», помощник Босса снял с предохранителя «макаров» и только потом, отодвинув тяжелый засов, приоткрыл металлическую створку. В коридоре у «предбанника» нетерпеливо переминался с ноги на ногу Фарид.

– С докладом? – недовольно спросил Илья, пропуская сталкера в помещение и убирая пистолет в кобуру.

– Угу. А ты куда намылился?

– Оскару загорелось вернуть блаженного… Короче, долгая история. У тебя случайно не освободился кто-нибудь из ребят? Надо сгонять до монастыря и обратно. С меня будет причитаться.

– Нет, ну что ты! У нас тут все только начинается. Ты иди, скажи Оскару, что я уже здесь. Он велел держать его в курсе и докладывать каждый час.

– Погоди! – Илья понизил голос до шепота. – Слушай, тут такое дело: у меня автомат увели.

– Как?!