Свидетели Чистилища

Зов становился нестерпимым: подземное божество требовало очередного подношения. Оно уже не обещало уюта, не сулило блаженства, не манило и не соблазняло – оно было настолько голодно, что могло лишь грозить всевозможными карами, если верный слуга не явится с «подарком» сию минуту. Но вот беда – именно сию минуту слуга никак не мог выполнить приказание. Которые сутки подряд все вертелось и крутилось в непривычном ритме, мужчина вынужден был постоянно находиться на виду, поскольку любая, даже не слишком длительная отлучка вызвала бы малоприятные расспросы. Навлечь на себя подозрения сейчас значило вляпаться по полной программе.

Что произойдет, когда все-таки придется спуститься в подземелья, он не представлял. Божество могло оказаться мстительным и наказать его за неподчинение. Обойтись с ним так, как всякий раз обходилось с жертвами. Высосать его до дна. Оставить лишь оболочку, годящуюся исключительно на корм волкам или крысам. Но в таком случае подземный монстр вынужден будет искать себе нового прислужника! А с этим, похоже, имелись определенные сложности. Иначе почему бы чудовищу не заняться поисками прямо сейчас, почему бы не подобрать нерадивому, занятому слуге сменщика, не нанять целую команду для удовлетворения растущего аппетита? Почему бы, в конце концов, не научиться контактировать с жертвами напрямую, заманивая их в пропахшие грибным духом недра?

«Ох, нет, нет! Если монстр и впрямь научится так делать, я стану ему не нужен!» И кто тогда наградит немыслимым наслаждением?! Кто сотворит с ним такое, чего за всю прошлую жизнь не сумела сотворить ни одна женщина, ни один наркотик?!

«Иди сюда-ааа!!!»

Мужчина сильнее сдавил виски, впился ногтями в кожу под волосами, до крови прикусил губу. Еще немного – и у него не останется сил сопротивляться…

* * *

…Оскар хотел еще что-то сказать, но вдруг стал тяжело дышать, хрипеть и синеть. Коряво, будто пьяный, упал на стул. Лицо быстро отекало.

– Шпц… шпц… – Голос у него пропал. Илья не сразу распознал слово «шприц». По нервным движениям правой руки Босса он понял, что нужное средство в куртке, которая висит на спинке стула, но человеку настолько плохо, что ему не удаются даже элементарные действия. Помощник нашарил коробочку, вытащил, отщелкнул замочек и достал ампулу и одноразовый шприц. Четким движением разорвал шуршащую прозрачную упаковку, насадил иглу в пластиковом колпачке, надломил стеклянный кончик ампулы.

– Дай… сам… – сипло выдавил из себя Оскар.

Если сам – значит, не все так плохо. Помощник помнил куда более страшные приступы, когда препарат вводить в вену Оскара приходилось Илье – из-за того, что Босс попросту терял сознание. Иногда и Лену вызывали, потому что даже после инъекции положение выглядело крайне серьезным. Сейчас – ерунда, сейчас даже не приступ, а так, семечки.

Справившись с первоначальным волнением, он наблюдал, как Босс набирает препарат в шприц, а затем ставит себе укол. Поразительно, но вот так, хрипя и с полузакрытыми глазами, он ухитрился попасть в вену с первого раза. «Молодец старик! – подумал Илья. – Мастер. А ведь только что не мог в куртке пошарить!»

Оскар оживал. Хрипы стали реже. Отек тоже постепенно спадал. Наконец Босс глубоко вздохнул, аккуратно собрал мусор со стола в урну и сказал:

– В такие моменты особенно остро осознаётся, как много ты еще не сделал. И речь не о довоенных планах – они благополучно похерились двадцать лет назад. Но даже то малое, что было намечено вчера, все усилия, поиски, риски, эксперименты – все может превратиться в пшик из-за такой фигни, как смерть. Ладно, Миша меня подвел, ушел раньше времени – с этим я смирился. Но как смириться с собственной кончиной? Ведь не станет меня – ничего не станет. Вы – останетесь и даже, вероятно, будете пользоваться тем, что мне удалось сделать. По крайней мере колбасу жрать не перестанете, эт точно! Но все, к чему я стремился, уйдет вместе со мной, все надежды, все мечты…

– У вас теперь есть Смыслов, – напомнил Илья. – Я так вижу, он почти освоился. Скоро вникнет, подхватит.

– Освоился… – скривился Оскар. – Ну, может, ты и прав. Может, у него получится полноценно заменить Мишу. Обратно домой не просится – уже хорошо.

Оскар вдруг замер в задумчивости, словно наткнулся на какую-то неожиданную мысль, поднялся, дошел до полки, провел подушечками пальцев по горлышку вазы – по часовой стрелке, затем против, затем снова по часовой.

– Не просится… – повторил он едва слышно. – Домой не просится… Илья! – заторопился он, встрепенувшись. – Я идиот! Я так привык, что от меня все зависят, что разучился рассматривать ситуации с разных сторон. Его надо вернуть! Срочно!

– Кого? – не понял помощник. – Вернуть Смыслова в Черноголовку?!