Свидетели Чистилища

– Ты что… Ты действительно не заметил подсказки?! Кир, в спальной нише, в курятнике, в моих книгах и тетрадях с расчетами, во фляжке, куда ты воду набираешь… Неужели не нашел?

Я чувствовал себя полным кретином, но мне точно было не до книг и фляжек, да и в спальной пещере я за эти дни… сколько раз побывал? Один? Причем такой умотанный был, что сразу вырубился. Еще и стычка с сочинителем героических историй Игорьком… Я даже фонарик наутро взять забыл, а уж спрятанные подсказки в том состоянии я бы в жизни не обнаружил!

Я опустился на колченогий стул, уронил руки на стол, а голову – на руки. Хотелось плакать. Хотелось материться. Хотелось врезать по роже брату, а заодно и самому постучаться лбом о стену.

– Я с Симеоном столкнулся еще в июне, – виновато объяснял Жорка, без особого смысла двигая туда-сюда по столешнице вилку, ножик, тарелку с картошкой и дольками помидора. – Они не дикари, Кир! Нам вдалбливали, что язычники-волкопоклонники – зло, первобытное зло! А это не так. Здесь старожилы – ученые, историки, очень классные ребята. Да, двинутые на мифологии, не стану спорить. Но иначе им было не выжить! Они семнадцать лет назад придумали гремучую смесь из древнегерманских, скандинавских и даже восточных верований, и поначалу это была игра – они таким образом привлекали и переманивали к себе людей из разных поселений. Группа невнятных язычников, живущих на поверхности, вряд ли впечатлила бы встречных-поперечных. А вот культ, в основе которого логичная и с умом поданная идеология, – это да, это работало! В конце концов, похоже, они и сами поверили в то, что придумали. Может, не все и не до буквы, но ты же знаешь, как это бывает: актер вживается в роль, а потом не может из нее выйти, даже если где-то в подсознании все еще сидит знание, что это не по-настоящему.

– Игра? Не по-настоящему? – Я поднял голову, посмотрел брату в лицо. – Жор, мне кажется, это ты двинулся. И когда только тебе так мощно мозги промыли? Или ты и впрямь забыл такие неудобные факты, как похищение людей, принесение их в жертву волкам-мутантам?

Георгий помотал головой:

– Это не они, Кир! Поверь, это не они!

– Ну да, конечно, – скривился я.

– Мы бы с тобой и раньше это поняли, если бы не находились под влиянием жителей Могильника! Нам сказали – мы приняли это как факт. К сожалению, у нас под рукой не было ни медика, ни криминалиста, ни попросту любопытного и дотошного соседа. А ведь достаточно было как следует рассмотреть любой из найденных трупов – и версия с волками-людоедами не выдержала бы никакой критики!

– Жорк, – возразил я тихонько, – я ведь своими глазами видел, на что эти монстры способны.

Он помолчал немного, затем выдал:

– Точно своими глазами? Или… – Он покрутил ладонью возле виска, намекая на мою особенность.

– Скотина! – прошептал я, отворачиваясь.

– Ну прости, прости! Кир, я уверен, даже если ты что-то такое видел, этому можно найти объяснение! Но поверь: звери Волчьего леса физически не могут причинить вред человеку, в них это заложено с рождения! Я сам охренел, когда не просто узнал, но и удостоверился в этом.

– Ладно, – я резким жестом оборвал его, меняя тему. – Ты начал рассказывать о Симеоне.

– Да, верно, – с облегчением подхватил он. – Чем больше я общался с ним, чем больше узнавал про их жизнь, тем больше мне сюда хотелось. Я же в мифологии – как рыба в воде! Да и ты тоже. Помнишь? Один, Локи, Тюр, Фенрир…

Еще бы я не помнил!

Вот только если в детстве я совершенно необоснованно боялся, что старший брат откроет Локи окно в наш мир, то теперь он близок к этому настолько, что впору обосраться от страха. Потому что он сейчас говорит именно о том, чтобы впустить в наш с ним мир этого гребаного Локи. Пусть в переносном смысле, пусть только в виде языческого идола, в виде культового персонажа – но этот хрен с асгардского бугра так плотно засядет между нами, так монументально прорастет и приживется, что, глядишь, изменятся все привычные константы.

Меж тем Жорка совал мне под нос свой старенький амулет, который носил еще в Барнауле школьником, затем пронес через ужас Катастрофы и годы нашего выживания в Давыдове. Мне не нужно было рассматривать оловянный кругляш, я и так помнил, что на одной его стороне – мерзкая рожа Локи, на другой – воющий на луну волк. Фенрир, надо полагать.

– Достаточно было показать Симеону этот амулет – и он признал во мне своего! – ликовал Жорка так, будто обнаружил склад говяжьей тушенки, которой хватит на следующие двадцать лет. Впрочем, свежие овощи-фрукты – тоже неплохо. Он перехватил мой взгляд, направленный на тарелку. – Ты ешь, ешь! Картошка, наверное, остыла… Хочешь, подогрею?

Я ничего не хотел – ни горячей картошки, ни холодной. Меня вообще начало тошнить.