Свидетельница Гора

Капитан убийц в ярости отвернулся от него, и надзиратель, пожав плечами, снова уделил внимание игре.

Первое предложение помощи от хозяина подземелий, или его подчинённых, тюремных охранников, как уже было отмечено ранее, командор отряда отверг. Второе предложение, сделанное всего несколько минут назад, было отклонено, вслед за первым.

В апартаментах надзирателя, превращённых чужаками в свой штаб, помимо самого хозяина, его непосредственного начальника, и нас рабынь, присутствовали капитан ассассинов, его лейтенант, Гито и ещё три бойца. Остальные, двенадцать человек, были разделены на четыре группы по три человека в каждой.

Все рабыни, и я в том числе, стояли на коленях у стены, прикованные к ней цепями. Думаю, что чужаки хотели, чтобы мы оставались у них на виду. Кроме того, нас могли легко забрать от стены, как всех вместе, так и каждую в отдельности. В любом случае, наши конуры сейчас пустовали. Обычно, Тарск приковывал невольниц к стене двумя цепями, одной за левую лодыжку, второй за шею. Однако в этот раз на каждую из нас закрепили только по одной цепи. Моя была на левой лодыжке. В силу этого, нас можно было быстрее и удобнее отстегнуть от стены. А вот руки нам так и не развязали, так что еду брошенную нам, пришлось есть как придётся.

— Захват Домашнего Камня, — объявил хозяин подземелий.

— Уже — одиннадцатый ан, — констатировал один из убийц, посмотрев на водяные часы.

У капитана ассассинов вырвался звук, который можно было интерпретировать как недовольство. Его лейтенант сидел на прежнем месте и с бесстрастным выражением на лице правил свой меч. Три взведённых арбалета стояли, опираясь на столешницу.

Я легла у стены, решив отдохнуть, пока появилась такая возможность.

Тем временем, хозяин подземелий и офицер Трева принялись заново расставлять фигуры на доске. В целом игра у них шла равномерно, и выигрывали они по очереди.

— Твой ход, — бросил надзиратель.

Я немного покрутила руками стянутыми руками. Внезапно меня снова охватили удивление и страх. Как вышло так, что я очутилась здесь? Я даже не знала, каким образом я попала в этот мир! Зато знала, что здесь я была беспомощной, чьей-то собственностью, что должна служить, угождать и повиноваться, что я теперь не более чем рабская девка на чужой планете, в чужом экзотическом мире. Кто первым увидел меня, кто заметил, кто принял решение? Кто прикидывал, как я могла бы выглядеть в ошейнике, кто угадал мои формы, скрытые под бесформенными одеждами, кто прочитал моё тело и моё сердце?

— Турианский дебют? — уточнил хозяин подземелий, глядя на доску.

— Возможно, — пробормотал его начальник.

Я внезапно меня охватило непонятное раздражение. Как они могли играть сейчас, в такое время?

Кстати, иногда я, да и другие девушки тоже, выступали призами на таких турнирах устраиваемых охранниками. Порой нам приказывали лежать на боку в стороне или даже прямо под столом, прикованной цепью за руку или за ногу, ожидая того, кто выйдет победителем, и кому мы будем присуждены на всю ночь.

— Ты точно полон решимости открыть партию Турианским дебютом, — усмехнулся Тарск.

— Возможно, — не подтвердил, но и не опроверг его офицер.

Они спокойно перебрасывались фразами, а меня тем временем душила ярость. Как же я ненавидела эту игру.

Как часто мне приходилось лежать, томясь в ожидании удовлетворения, пожалуй, единственного, которое могла бы предоставить рабыне эта каисса! Как часто меня охватывало смущение и беспокойство, и я вынуждена была, сидя в конуре, прижимать мокрое от слёз лицо к прутьям решётки, цепляясь за них скользкими от пота руками. Как меня корчило от горевших во мне потребностей! Но я должна была ждать! Неужели они не понимали моих тихих вскриков и стонов? Ну почему же тогда, всякий раз в ответ на мои просьбы я слышала приказ заткнуться и не отвлекать их от их глупой игры! И всё что мне оставалось тогда, это отползти в дальний угол конуры, свернуться калачиком, сжать кулаки и пытаться не кричать.

Через некоторое время один из одетых в чёрную тунику мужчин сказал:

— Двенадцатый ан.

— Ванарик шёл первым, — рассказывал мужчина.

Он недавно вернулся в комнату. Ходил он, заметно припадая на правую ногу, из-за растяжения связок в стопе. Это был тот самый боец, нога которого застряла в стремени арбалета, в момент нападения крестьянина. Впрочем, ему ещё повезло, по сравнению с его товарищем, голова которого была почти оторвана от тела ударом каменного блока на цепи.

— Внезапно, с потока упали две решётки, одна впереди, а другая позади него. А в боковой стене открылась заслонка, и в коридор вползли тарларионы. Прежде, чем мы смогли перестрелять их и поднять решётку, они уже успели утащить Ванарика в своё логово. Чтобы дотянуться до него, нам не хватило каких-то дюймов.

— Это произошло на уровне два в проходе восемнадцать, — прокомментировал хозяин подземелий, не отрываясь от доски.