Свидетельство

Я не знал, что и думать обо всем этом. Я поднялся к себе в квартиру. «Все. Хватит. Конец. Я не могу больше терпеть этих ослов, переполненных глупыми россказнями, их дамочек, их беспамятство, несчастных отцов и детей-каннибалов! Больше не могу! Черт с ней, с книгой. Создам ее где-нибудь в другом месте. Бежать, скорее бежать!»

Вождь

Я кинулся собирать чемодан. Вещи мои были в достаточном беспорядке, и потому мне пришлось искать их по всей квартире. Когда наконец чемодан был собран, он оказался так толст, что я не смог закрыть его. Пришлось усесться верхом и надавить на него всем телом. Наконец крышка захлопнулась. Пока возился я с чемоданом, не заметил, как рассвело. Утренний свет уже пролез в окошко. Я услышал какой-то шум, доносящийся с улицы. Хотел взглянуть в окно, но оно запотело, и ничего невозможно было разглядеть. Я схватил чемодан, распахнул дверь и сбежал вниз.

Я опоздал. Все посетители кабачка вместе с дамочками уже выстроились по обе стороны мостовой. Что-то странное происходило с ними сегодня. Шеренги, в которых они стояли, представляли собой уже совсем идиотическое зрелище. В руках у них были обрывки полотнищ, шары и флаги. Они нарядились в свои самые праздничные платья. И выглядели необычайно гордо. Я понял, что сейчас что-то произойдет. Я попятился, прижав чемодан к груди. Потом повернулся и побежал вдоль улицы. Оглянулся. Они не торопились. Торжественно выстроились они у меня за спиной и безумной процессией вышагивали сзади. Я и сам был уже похож на сумасшедшего, ранним утром с огромным чемоданом бегущего по городу. Позади меня доносились их вскрики и сдержанный рокот.

Я добежал до конца улицы и остановился, пораженный, – на месте кабачка было пепелище. Боже мой, что сделали они с местом своих собраний?! Вокруг валялись обгоревшие доски. Эти сумасшедшие сожгли свой кабачок! Шум толпы нарастал. Я повернулся к ним. Все население города высыпало на улицы и теперь столпилось на площади, позади меня. У многих в руках были баулы, за спинами виднелись заплечные мешки, а дети восседали на чемоданах. В первых рядах огромная женщина, облепленная детьми, послала мне воздушный поцелуй. Человек с черной патлатой бородой, держа за руку кубышку-жену, улыбался во весь рот. Грудастая г-жа Финк восторженно подпрыгивала на месте. Длинный Фромбрюк, отпихивая локтем кулинара Рутера, приветственно махал мне своим котелком. Все они сбились в одну огромную кучу, и немыслимая масса эта уже успела затоптать нескольких дамочек. Толпа грозно переминалась, ухала, рокотала и ждала. Тогда кабатчик вскарабкался на обломок сгоревшей стены, взмахнул рукой, и люди в ожидании замерли. Неуклюжий этот кабатчик повернулся ко мне и прокричал, указывая на меня пухлой своей рукой.

– Вождь! – прокричал он. И толпа, словно эхо, повторила его крик. – Предводитель! – выкрикнул он. – Мы готовы. Веди нас!

Что за чушь нес он? Куда должен был вести я этих безумцев? Все эти толстые господа и их свихнувшиеся подруги, чего хотели они от меня? Я никогда, даже в страшных снах не собирался стать их вождем. Почему не лежалось им в своих теплых постелях?!.

– Веди нас в иную землю! – кричал кабатчик. – Веди!

Похоже, что они просто взбесились. Судя по всему, именно к этому событию готовились они столь долго. Они сожгли кабачок, как сжигают за собой мосты.

Задние ряды с чемоданами и тюками напирали, а кабатчик все кричал, захлебываясь собственным красноречием: «Мы идем за тобой, слышишь? Идем! Ты знаешь дорогу. Вперед!» Толпа надвигалась, она смела кабатчика. Две дамочки подскочили ко мне и всунули в руку обгорелую палку. Она, вероятно, представлялась им посохом. Дамочки едва успели выкрикнуть мне «Веди!» – как толпа уже смела и их. А я, пятясь, потеряв чемодан, лихорадочно думал только о том, как не попасть под напирающую людскую массу и не быть затоптанным бесчисленным количеством грохочущих ног. Толпа устрашающе надвигалась, и, повернувшись спиной к ней, я, пытаясь спастись, взмахнул беспомощно палкой и изо всех сил устремился вперед.

Толпа преследовала меня и не отставала ни на шаг. Все население города с угрожающим восторгом неотступно следовало за мной. Я не мог сбежать от них. Я оглянулся. Город был пуст. Толпа напирала. Мы вышли к городской черте. Я слышал исступленный топот ног. Повернул голову. Шествие, растянувшееся на несколько километров, потрясло меня. Прижав к груди обгорелую палку, куда я должен был вести безумных этих людей? Я видел счастливые лица моих неофитов. Упоение охватило их: пришел долгожданный час.

Огромное поле расстилалось перед нами. Я пытался остановиться. Но упорно дышали они в затылок, ожидая следующего моего шага. Куда я должен был вести их? Зачем? Гигантская людская масса трепетала, вскрикивая у меня за спиной. Взвалив на себя мешки и баулы, подняв на руки детей, они ждали. Дорога, расстилающаяся передо мной, терялась в конце поля…

– Вперед! – сказал я и переступил городскую черту.

Где конец нашего пути?..