Свиньи

Официант исчез. Лексингтон полез в рюкзак за своими личными ножом и вилкой. Эти приборы, сделанные из чистого серебра, подарила ему бабушка Глосспэн на шестилетие, и с тех пор он пользовался только ими.

В ожидании своего блюда он любовно протёр их муслиновой тряпочкой.

Вскоре официант вернулся, неся тарелку, на которой лежал коричневатый кусок чего-то горячего. Получив блюдо, Лексингтон нетерпеливо склонился над ним, чтобы понюхать. Ноздри его раздувались и дрожали, вбирая запах.

— Но это же просто божественно! — воскликнул он. — Какой аромат! Великолепно!

Официант отступил назад и уставился на клиента.

— Никогда в жизни я не встречал такого насыщенного и дивного запаха! продолжал наш герой, беря нож и вилку. — Ради бога, из чего это сделано?

Мужчина в коричневой шляпе оглянулся, полюбопытствовал и снова возвратился к своей еде. Официант ретировался на кухню.

Лексингтон отрезал кусочек мяса, наколол на свою серебряную вилку и поднёс к носу, дабы ещё раз понюхать. Затем сунул в рот и принялся медленно жевать, жмурясь и напрягаясь всем телом.

— Это уму непостижимо! — возопил он. — Совершенно новый вкус! О Глосспэн, любимая моя бабушка, если бы ты была сейчас со мной и могла насладиться этим замечательным блюдом! Официант! Подойдите сию же секунду! Я требую!

Потрясённый официант застыл в углу зала и не выказывал особого желания приближаться.

— Если вы подойдёте и поговорите со мной, я сделаю вам подарок, сказал Лексингтон и помахал стодолларовой бумажкой. — Прошу вас, подойдите.

Официант опасливо подошёл к столу, выхватил деньги, поднёс к глазам, повертел, пощупал и быстренько сунул в карман.

— Чем могу служить вам, дружище? — спросил он.

— Послушайте, — сказал Лексингтон, — если вы скажете, из чего сделано это вкусное блюдо и как его готовят, я дам вам ещё одну сотню.

— Я уже сказал вам, — ответил официант. — Это эскалоп.

— А что такое — эскалоп?

— Вы раньше никогда не ели эскалоп? — изумился официант.

— Да прекратите же, в конце концов, мучить меня и скажите, из чего это сделано.

— Это свинина, — сказал официант. — Обыкновенная жареная свинина.

— Свинина!

— Эскалоп делают из свинины. Неужели вы не знаете?

— То есть это мясо свиньи?

— Вот именно, в чистейшем виде.

— Но… но… это невозможно, — начал заикаться юноша… — Бабушка Глосспэн, которая разбиралась в еде лучше всех на свете, говорила, что любое мясо противно, отвратительно, ужасно, гадко, тошнотворно и чудовищно. А между тем кусок, который лежит на моей тарелке, без сомнения, самое вкусное блюдо, которое я когда-либо ел. И как же теперь вы мне это объясните? Бабушка Глосспэн наверняка не стала бы мне врать.

— Может быть, ваша бабушка просто не умела его готовить? — предположил официант.

— А такое возможно?

— Конечно, чтоб я провалился! Особенно со свининой. Свинина должна быть очень хорошо сделана, иначе вы её в рот не возьмёте.

— Эврика! — воскликнул Лексингтон. — Клянусь, именно так и было! Она просто неправильно её готовила! — он протянул официанту стодолларовую банкноту. — Проведите меня на кухню и познакомьте с гением, который приготовил это мясо.

Лексингтон был немедля препровождён на кухню и представлен повару пожилому мужчине с шеей, обмётанной сыпью.

— Это будет стоить ещё сотню, — сказал официант.

Лексингтон охотно согласился, но на сей раз отдал деньги повару.

— А теперь послушайте, — сказал он. — Должен признаться, что я весьма озадачен тем, что сообщил мне ваш официант. Вы абсолютно уверены, что это уникальное блюдо, которое я сейчас ел, приготовлено из свиного мяса?

Повар поднял правую руку и поскрёб шею.

— Ну, — сказал он, взглянув на официанта и слегка подмигнув, — я думаю, что это было свиное мясо.

— Значит, вы не уверены?

— Никогда нельзя быть уверенным.

— Тогда что же ещё это могло быть?

— Видите ли, — сказал повар, протягивая слова и переглядываясь с официантом, — не исключено, что вам мог попасться кусок человечины.

— Кусок человеческого мяса?

— Совершенно верно.

— О Боже.

— Да, мужчины или женщины. На вкус они одинаковы.

— Ну… теперь вы меня действительно удивили, — сказал юноша.

— Век живи — век учись.

Это уж точно.

— Кстати, именно этим добром мясники заваливают нас в последнее время, вместо свинины, — заявил повар.

— Что вы говорите!

— Ага, только сложность в том, что почти невозможно отличить, что есть что. И то и другое высокого качества.

— Кусок, который я сейчас съел, был превосходен.

— Я рад, что вам понравилось, — сказал повар, — Впрочем, я думаю, это была свинина. Я даже уверен.

— Уверены?

— Абсолютно.

— В таком случае будем считать, что вы правы, — сказал Лексингтон. — А теперь не будете ли вы так любезны — и вот вам ещё сто долларов за беспокойство, — не будете ли вы так любезны рассказать мне подробно, как вы её готовите?

Повар, оприходовав деньги, пустился в красочное описание жарки эскалопов, а юноша, боясь пропустить хоть единую деталь столь великого рецепта, сел за кухонный стол и подробнейшим образом записал.

— Это всё? — спросил он, когда повар умолк.

— Всё.

— Но ведь что-то же ещё осталось, не так ли?