Свирепая справедливость

Модулятор голоса, которым пользовался Калиф, представлял собой несложное приспособление размером с карманный калькулятор. Питер рассказывал Стивену, что такой прибор можно купить у множества фирм, производящих электронное оборудование для шпионажа и контршпионажа. Стоил он меньше пятидесяти долларов и так искажал голос, меняя тональность всех звуков, что никакое записывающее устройство не позволяло сравнить этот голос с образцами, хранящимися в памяти компьютера. Невозможно даже определить, говорит мужчина, женщина или ребенок.

Дорога к очередной точке оказалась необычно безлюдной, но Стивену пришлось постоять у автомата, ожидая, пока светловолосый молодой человек в розовом пятнистом комбинезоне закончит разговор. Система Калифа позволяла пользоваться общественными телефонами, и едва молодой человек повесил трубку, Стивен вошел в будку и сделал вид, что роется в справочнике.

Телефон зазвонил, и Стивен, хотя ожидал этого, тем не менее, вздрогнул от неожиданности. От ходьбы и нервного напряжения он вспотел, голос его звучал прерывисто.

– Страйд, – выдохнул он.

Упала монета, и Стивена снова привел в ужас безличный голос Калифа.

– Да?

– У меня сообщение.

– Да?

– Калифу грозит опасность.

– Да?

– Разведка одного из правительств поместила рядом с ним своего агента. Этот агент исключительно опасен.

– Источник информации?

– Мой брат. Генерал Питер Страйд.

Питер велел ему там, где возможно, говорить правду.

– Назовите правительство, которому принадлежит разведка.

– Не могу. Информация слишком деликатная. Я должен быть уверен, что Калиф получил ее лично.

– Назовите имя или должность агента.

– Не могу. По той же причине. – Стивен взглянул на свои золотые танковые часы от Картье на черном ремешке крокодиловой кожи. Разговор шел уже пятнадцать секунд. Он знал, что связь не продлится больше тридцати – дольше Калиф рисковать не будет – и не стал ждать очередного вопроса или инструкции. – Я передам информацию только Калифу и должен быть уверен, что это именно он, а не один из его агентов. Я требую личной встречи.

– Это невозможно, – ответил нечеловеческий голос.

– Тогда Калифу будет грозить большая личная опасность. – Стивен нашел мужество сказать это.

– Повторяю: назовите имя и должность агента.

Прошло двадцать пять секунд.

– Повторяю: не могу. Для передачи информации вы должны организовать личную встречу.

Капля пота сорвалась с виска Стивена и пробежала по щеке. Он задыхался в тесной телефонной будке.

– С вами свяжутся, – послышался голос, и на линии щелкнуло.

Стивен достал из нагрудного кармана белый шелковый платок и вытер лицо. Потом тщательно уложил платок в карман, но с нарочитой небрежностью, не складывая аккуратно.

Расправил плечи, поднял подбородок и вышел из будки. Теперь он впервые почувствовал себя смелым. Это ему понравилось, и он пошел назад, размахивая зонтиком в такт шагам.

Всю неделю Питер держался поблизости от телефона. Он много часов занимался различными проектами «Нар–мко», которые запустил до своего отлета на Таити и которые, казалось, созрели все сразу. Совещания начинались утром и продолжались до темноты. Ему пришлось совершить две поездки: в Осло и Франкфурт; он улетал утренним рейсом, а к вечеру возвращался в свой кабинет. И всегда рядом был телефон, номер которого знал Стивен Страйд; даже в офицерском гимнастическом клубе НАТО, где Питер совершенствовал свою физическую форму, даже в подземном тире, где «кобра» становилась продолжением его руки, правой или левой, и он способен был с пятидесяти ярдов поразить цель стоя, лежа, с колена – из любой позиции, – все это время он находился в непосредственной близости от телефона.

Питер чувствовал себя, как профессиональный боксер на тренировочных сборах; он полностью сосредоточился на столкновении, которое – он знал это – ждало его впереди.

Приближался уик-энд, утомительно скучный. Питер отклонил приглашение одного из своих коллег по «Нармко» погостить в его загородном доме и предложение другого коллеги слетать в Париж на субботние скачки. Он сидел один в своем номере в «Хилтоне» и ждал звонка Стивена.

Утром в субботу он попросил принести ему все газеты: английские, американские; французские и немецкие – на этих языках он читал лучше, чем говорил, и даже голландские и итальянские – тут он спотыкался на каждом третьем слове.

Он тщательно просмотрел их все в поисках намеков на деятельность Калифа. Похищения, захваты самолетов, другие террористические акты могли бы дать ему новую нить к Калифу.