Свирепая справедливость

Первыми к хвосту покинутого самолета ринулись двое с «палками» – длинными зондами из нержавеющей стали с гибкой пластмассовой муфтой, прикрепленными к баллону с газом на плече у бегущего. В баллоне у первого находился воздух, сжатый под давлением в 250 атмосфер, а к концу двадцатифутового зонда крепился алмазный резец пневматического сверла. Этот боец падал на одно колено под гигантским брюхом самолета, в десяти футах за шасси, поднимал зонд и прижимал сверло точно к месту, выбранному по чертежам изготовителя «боинга»: толщина корпуса там минимальна, и сразу за тонким сплавом начинается пассажирский салон. Скрежет сверла должен был скрывать рев двигателей самолета, стоящего на южной стороне аэровокзала. На то, чтобы прорезать корпус и вставить в отверстие, проделанное сверлом, второй зонд, ушло три секунды.

– Питание отключено, – объявил Колин: описанные действия отключали электропитание самолета, тем самым прекращая работу кондиционеров.

Второй номер изобразил, как выпускает из своего баллона в помещения самолета газ. Этот газ с легким запахом свежевыкопанных трюфелей назывался просто: «ФАКТОР В»; при пятипроцентной концентрации в воздухе он за десять секунд частично парализовал человека. Начальными симптомами отравления были утрата контроля над мышцами, раскоординация движений, нарушение речи и расстройство зрения. Вдыхание «Фактора В» на протяжении двадцати секунд приводило к полному параличу, тридцати – к потере сознания; за две минуты отказывали легкие и наступала смерть. Противоядием служил свежий воздух или – еще лучше – чистый кислород; восстановление происходило быстро, без каких бы то ни было побочных эффектов.

За людьми с «палками» следовал штурмовой отряд, разбитый на четыре группы. Эти группы садились и ждали под крыльями – в масках, с оружием и оборудованием, готовым к немедленному использованию.

Колин следил за стрелкой секундомера. Подвергать пассажиров действию «Фактора В» дольше десяти секунд он не мог. На борту были старики, дети и больные астмой; когда стрелка достигла отметки десять секунд, он рявкнул: «Питание включено!»

Кондиционеры немедленно начали вытягивать газ из самолета: сигнал к началу проникновения.

Две группы по складным алюминиевым лестницам поднялись на основания крыльев и разбили стекла люков экстренной эвакуации. Две другие занялись главным входом, но могли лишь изображать действие специальных молотов, прорывающих металл; не могли они и пустить в ход парализующие гранаты.

– Пошли! – Командир группы, изображавший на этой тренировке Питера Страйда, дал сигнал к штурму самолета, и Колин остановил секундомер.

– Время? – послышался негромкий голос у него за плечом, и он быстро обернулся. Колин был так поглощен своей задачей, что не слышал, как подошел Питер.

– Одиннадцать секунд, сэр. – Ответ по уставу свидетельствовал о том, что полковника Колина Нобла застали врасплох. – Неплохо – но и не очень хорошо. Повторим.

– Пусть отдохнут, – приказал Питер. – Я переговорю с ними.

Все встали у выходящего на юг окна башни диспетчерской и в сотый раз за день принялись разглядывать большой красно-бело-синий самолет.

Полуденный зной поднял облака. На небе громоздились серебряные грозовые тучи; с завесой тропических ливней в кильватере они плыли на горизонте, создавая грандиозный фон, чересчур театральный, чтобы быть настоящим, а закатное солнце, нашарив в этих тучах просветы, просовывало туда длинные золотые пальцы, усиливая впечатление ненастоящести.

– Шесть часов до срока, – Колин Нобл нашарил в карманах очередную черную сигару. – Есть новости от местных властей?

– Никаких. Вряд ли они согласятся.

– До следующего расстрела. – Колин откусил кончик сигары и гневно выплюнул его. – Два года я ради этого ломаю спину на тренировках, а теперь нам связывают руки.

– Если разрешат «Дельту», когда бы ты начал? – спросил Питер.

– Как только стемнеет, – сразу ответил Колин.

– Нет. Они еще под сильным действием наркотиков, – рассуждал Питер. – Дадим им возможность пройти через вершину и начать спуск. Я думаю, следующую дозу они примут незадолго до того, как истечет срок ультиматума. Я бы напал чуть раньше... – Он помолчал, подсчитывая. – Без четверти одиннадцать, за семьдесят пять минут до окончания срока.

– Если объявят «Дельту», – сказал Колин.

– Если объявят «Дельту», – согласился Питер, и оба ненадолго замолчали. – Слушай, Колин. Меня мучает вот что. Если они узнали меня, что еще они знают о «Торе»? Может, они знакомы и с нашим планом штурма самолета?

– Господи, я об этом не подумал!

– Я ищу возможность изменить план, как-то сменить шаблон, сделать что-то такое, чего они не ожидают.

– Мы два года надрывались, чтобы все шло точно по плану... – Колин засомневался. – Ничего нельзя менять.

– Ракеты, – сказал Питер. – Обойдемся без сигнала о начале штурма. Пойдем без ракет.

– Эти уроды разбегутся по всему самолету, смешаются с пассажирами и экипажем...

– На Ингрид была красная рубашка. Я думаю, они все в таких, чтобы отличаться от заложников. Если моя догадка неверна, придется действовать в израильском стиле.