Свирепый босс наперстянки

— Я еще не уверен, — ответил он. Но совпадение слишком велико, чтобы его игнорировать. Константин бросил взгляд в окно, видя что-то, чего мы не могли видеть.

— Он также ясно изложил свои планы относительно Нью-

Йорка. Следите за ним.

— Да, босс.

— Серийные убийцы, соперничающие мафиозные боссы, —

проворчал Роман себе под нос. Это никогда, блядь, не

закончится.

— Тебе будет скучно, Роман, — сказал Артем. Это заставило

его ухмыльнуться.

— А, наверное, ты прав. Если бы мне не нужно было

беспокоиться о Константине, что бы я тогда делал?

— Крал бы сироп, — пробормотала Даника.

— Неужели? Он резко повернулся на каблуках. Ты все еще

не закончила.

— Достаточно.

Слово прорезало комнату, командный голос Константина отказывался быть отвергнутым. Наступило молчание.

— Эйнсворт, должно быть, где-то встречался с Титусом. Я хочу знать каждое место, где он был, каждую комнату, в которую он когда-либо входил. Титус может быть невидим, но его люди-нет.

Артем кивнул.

— Да, сэр.

— Скажи Олесе, что она возвращается к своему ремеслу следопыта, — сказал он. Дай ей все, что у нас было на Эйнсворта. Включая его тело.

— Да, сэр.

Все еще не решенный, но теперь с определенной целью, напряжение в комнате значительно изменилось. Страх перед Титусом витал над всеми нами, следя за каждым нашим шагом. А теперь мы потеряли нашу единственную связь с этим человеком, оставив нас на исходе.

Профиль Титуса, составленный Даникой, давал мне только одну гарантию: Титус не был боссом мафии. Высокомерие подпитывало королей мафии; оно пришло вместе с территорией.

Следовательно, Титус не был одним из них. Он был чем-то совершенно другим. Может быть разочарованный солдат или разъяренный наследник.

Может быть, даже жена со шрамом. Но кем бы ни был Титус, он был кровожадным и умным, жестоким и расчетливым. Жизнь детей и почитание мертвых тел ничего для него не значили. Титус был опасен.

Он представлял угрозу не только для меня, но и для всех остальных женщин, связанных с мафией.

Расплывчатое чувство сестринства, которое я испытывала с Эйтни Макдермотт, повторялось со всеми другими женщинами в том же мире, что и я.

София, Беатрис, Даника, Роксана...даже маленькая Марция Вильяно. Я потянулась , чтобы пощупать свою руку. Настоящей боли не было, она была только в моей голове, но она служила напоминанием о том, что обнаружил мой мозг.

После обсуждения еще нескольких вопросов встреча подошла к концу. Роксана повернулась ко мне, когда люди начали выходить, элегантно улыбаясь.

— Спасибо, — прошептала она, что дала мне тоник. Я

чувствую себя намного лучше.

— Я очень рада,

Роксане снились ужасные кошмары, и эта атака пробудила ее жестокое прошлое. Я приготовила ей снотворное, которое, по-видимому, подействовало. Это сработало.

По-видимому, нет. Так оно и было. Мои каблуки замедлились, прислушиваясь к своему подсознанию, прежде чем я это сделала. На ее вопросительный взгляд, я махнула ей вперед.

— Я собираюсь поговорить с Константином.

В ее глазах вспыхнуло понимание, но она исчезла, а за ней последовали ее муж и остальные домочадцы. Двери обрезаны и она мягко захлопнулась.

Я повернулась к Константину. Он не двигался со своего места, наблюдая за мной горящими глазами. Неподвижный и напряженный, ожидающий и готовый. Я сглотнула, пытаясь контролировать реакцию своего тела всякий раз, когда Константин так на меня посмотрел.

Черт, когда он меня смотрел, мое тело предавало меня.

— Елена. Его голос был низким и опасным, но в то же времят любопытным.

— Тебе что-нибудь нужно? Я двинулась к столу, его глаза не

отрывались от меня.

— Мне нужно тебе кое-что сказать. Я была достаточно

близко к нему, чтобы он мог протянуть руку и коснуться меня.

— В чем дело? Беспокойство омрачило его черты..

Движениями, которые не соответствовали выражению его лица, Константин протянул руку и нежно взял меня за бедра. От этого прикосновения меня обдало жаром.

— Я ... — я услышала голоса в коридоре.

Веселый тон Даники был самым громким, за ним последовало грубое рычание Романа.

— Любимая?— подсказал он.

Я прижала свою руку к его, чувствуя грубую кожу под своей. Слова «Перекресток» и «удовлетворение» просияли передо мной.

— Ключ.

Тело Константина замерло.

— Ключ, — повторил он.

— Я знаю, где он.

— И где же он?

Я колебалась . Последний раз, когда я связалась с этим ключом, я закончила в синяках и ссадинах.

Разъяренное выражение лица Таддео все еще было видно перед моим мысленным взором, как будто это была физическая фотография, которую я держала перед собой.

— Я могу потерпеть еще немного, — пробормотал

Константин. Но не вечность.

Я посмотрела на его плечо. Сквозь скафандр я не могла разглядеть список имен, но знала, что они там есть.

Постоянно там.

— Он находится внутри него, — выдохнула я.

Он нахмурился.

— В нем , любимая? Что ты имеешь в виду?

Я встретилась с ним взглядом.

— Ключ находится в Таддео. Мимо проносились видения

крови, шелухи кожи.

— Откуда ты это знаешь? — спросил он, нежно сжимая мои

бедра. Я поморщилась.

— Ммммм. Как ты думаешь, кто это ему туда подсунул ?