Свобода совести

В-третьих, государство продолжало активно вмешиваться в дела отделённых от него, согласно Конституции, религиозных организаций, и жёстко контролировать их функционирование. На постоянной основе таким контролем занимались созданные в 1943-1944 гг. Совет по делам РПЦ и Совет по делам религиозных культов при Совнаркоме СССР. Именно эти Советы и их уполномоченные регулировали кадровую политику религиозных организаций. В отдельных случаях в деятельность Советов вмешивались и более высокие инстанции. Отметим, что на встрече Сергия со Сталиным в августе 1943 г. первому было не только дано разрешение на созыв Архиерейского собора для избрания Патриарха, но и предложено проявить «большевистские темпы» в его организации. Собор был открыт через четыре дня, 8 августа, и единогласно избрал Сергия Патриархом. Бывшие в заключении архиереи свозились на Собор из мест заключения транспортом НКВД. «Большевистские темпы» понадобились Сталину в связи с тем, что по дипломатической линии уже был согласован визит в Москву второго лица в иерархии Англиканской церкви — архиепископа Йоркского, и из пропагандистских соображений (демонстрация отсутствия гонений) была необходима его встреча с полноценным главой РПЦ. А в 1946 г. под надзором НКВД был проведён Львовский собор, положивший конец существованию Греко-католической церкви.

Кроме того, советское руководство вынашивало идею объединения всех православных церквей вокруг Московского патриарха, создания своеобразного «православного Ватикана» —в противовес Ва

246

тикану действующему. Созванное в 1948 г. в Москве Совещание глав и представителей православных Автокефальных церквей должно было стать важной вехой этого процесса. Когда по ряду причин реализовать планы создания «православного Ватикана» не удалось, Сталин утратил интерес к РПЦ. Хотя возобновления преследований при его жизни не произошло, количество зарегистрированных православных религиозных обществ, достигнув пика в 1948 г., затем стало сокращаться.

В-четвёртых, религиозные организации и помыслить не могли о какой-либо, даже завуалированной публичной критике режима и его религиозного законодательства. Напротив, славословие в адрес властей стало обычной нормой. Православные иерархи следующим образом именовали Сталина: «мудрый, Богопоставленный», «Богом данный Верховный Вождь», «которого Промысел Божий избрал и поставил вести наше Отечество по пути благоденствия и славы».

Все эти обстоятельства свидетельствовали о том, что ослабление религиозных преследований было вызвано прежде всего конъюнктурными соображениями. Вероятность возобновления гонений при новом повороте в «политике партии и правительства» оставалась чрезвычайно высокой. Действительно, вскоре после смерти «Генералиссимуса Иосифа» (такова была формула возглашения имени высокопоставленного усопшего, предложенная Советом по делам РПЦ совершавшему панихиду Патриарху Алексию I взамен канонической «Раба божьего») началась новая волна активной «борьбы с религией».

Эти гонения достаточно точно укладываются в период пребывания на вершине власти Н. С. Хрущёва (1953-1964), поэтому обычно именуются в научной литературе «хрущёвскими». При этом вряд ли можно считать тогдашнего советского лидера главным инициатором ужесточения религиозной политики, хотя он, безусловно, «по-ленински» относился к религии, указывая в частных беседах, что «духовенство должно не очень-то махать кадилом, сбивая с толку советских людей». Первоначально новое руководство страны не вполне представляло себе, какую линию следует проводить в отношении религиозных объединений. Свидетельством этому могут служить вышедшие в 1954 г., с интервалом в несколько месяцев, два постановления ЦК КПСС «О крупных недостатках в научно-атеистической пропаганде» и «Об ошибках в проведении научно-атеистической пропаганды». Формально не противореча друг другу, эти постановления были совершенно различны по содержанию и духу. Если в первом акцент делался на необходимости «решительно покончить с пассивностью в отношении религии, разоблачать реакционную сущность

247

религии и тот вред, который она приносит, отвлекая часть граждан нашей страны от сознательного и активного участия в коммунистическом строительстве», то во втором содержался призыв к ведению прежде всего мировоззренческой борьбы с религией, не допуская «каких-либо оскорблений чувств верующих и церковнослужителей», и даже «административного вмешательства в деятельность церкви».