Свобода воли. Иллюзия или возможность

Нарративная концепция ответственности предполагает, что личность определяется автобиографической историей. Эта история состоит из распределенных во времени событий и их объяснений. Но разные главы текста этой истории не эквивалентны между собой. Личность как совокупность событий, состояний, желаний, убеждений, объединенных нарративом, не имеет постоянных характеристик, в том числе неизменной меры вины, морального долга. Каждая новая глава автобиографии дополняет и корректирует общую характеристику личности. Изменяются убеждения, желания, способность к волевому контролю, физические характеристики и культурный контекст. На основании лишь одной главы, в которой зафиксирован поступок, нерационально требовать воздаяния или выносить моральную оценку: новая глава автобиографии внесет корректировку в характеристики личности и значение ее поступка. Только в контексте всей истории, исходя из перспективы всей биографии, можно было бы определять размер «заслуги». Но история будет полной лишь после смерти личности, а значит, «текущий размер» заслуги личности не может быть зафиксирован окончательно. Если же его невозможно зафиксировать, единственным основанием для ответных реакций остается консеквенциализм.

Консеквенциалистские соображения в совокупности с ответственностью работают как рациональные основания ответных реакций. Если благом является сокращение страданий, то рационально использовать ответные реакции в отношении ответственных действий. Только какие из этих ответных реакций наиболее эффективны? Какая система правосудия лучше соответствует утилитаристской логике? Какие меры будут наиболее эффективно предотвращать преступления и страдания? Эти практические вопросы я оставлю эпилогом к моей работе. У меня нет на них однозначного ответа. Но для того, чтобы определить возможные варианты, я приведу несколько сценариев. Это будут иллюстрации действия пенитенциарной системы из истории, современности и возможного будущего. Конечно, они далеко не исчерпывают всех возможных (удачных и неудачных) примеров практической реализации консеквенциалистской этики. Но они позволяют лучше понять ее сильные и слабые стороны и обозначить основные направления поиска наиболее удачного претворения ее в жизнь. Какая система, как вы думаете, наиболее эффективна?

Зрелищная казнь. Робер-Франсуа Дамьен был приговорен к казни четвертованием 28 марта 1757 г. В этот день его привезли на площадь Грев в мешке из замшевой кожи, в котором помещалось все тело преступника, кроме головы. На площади собралась толпа зрителей. Разодетые дамы предусмотрительно запасались нюхательной солью на случай обморока. В полчетвертого зрелище началось. Дамьена привязали к платформе, а руку, совершившую преступление, жгли серой, пока Дамьен не издал ужасный вопль. Волосы у него встали дыбом. Эта часть казни продолжалась три минуты. Далее последовало вырывание клещами кусков мяса из тела преступника. В раны лили кипящее масло, горящую смолу, серу и расплавленный свинец. В воздухе витал запах жженой плоти. Потом Дамьена сняли с платформы и положили на деревянные брусья, сложенные в форме Андреевского креста.

Вокруг его предплечий, бедер, запястий и лодыжек обвязали крепкие веревки, в которые впрягли четырех сильных лошадей, по одной у каждого угла помоста. Взвился кнут, и лошади рванули вперед. Палачи ожидали, что лошади разорвут преступника на части. Но этого не произошло. Целый час лошадей стегали и пришпоривали, но им никак не удавалось оторвать хотя бы одну ногу или руку. Дамьен душераздирающе кричал. К нему несколько раз с утешениями подходили священники. После множества неудачных попыток четвертования палачи получили от судей разрешение перерезать преступнику связки и раздробить суставы, чтобы облегчить работу лошадям. Затем на животных вновь обрушились удары кнута, и через полтора часа от начала казни они, наконец, смогли оторвать сначала правую, а потом и левую ногу Дамьена. Люди на площади захлопали. После того как все конечности преступника были отделены от туловища, палач сбрил с головы Дамьена волосы. Их вместе с оторванными членами бросили в костер, где потом сожгли и туловище еще живого, как говорят, преступника. Пепел Дамьена был развеян по ветру.

Скрытый изолятор на всю жизнь. Заключенный камеры № 174 приговорен к пожизненному сроку в 1997 г. Он никогда не видел собственной тюрьмы со стороны. Арестантов привозят сюда с мешками на головах и заводят под лай собак внутрь. В коридорах тюремного корпуса – стерильная чистота и тишина. В камере установлены прикрученные к полу двухъярусные кровати, стол, скамейка, бак с питьевой водой, вешалка для одежды, полка, рукомойник и унитаз. Камера длиной в пять с половиной шагов. Свет здесь никогда не выключается, как и видеонаблюдение. В камере вместе сидят по четыре человека. Спят они головой к двери, не накрывая лица, руки поверх одеяла. Решетки отделяют заключенных от наружной двери и окна.