Свобода выбора

– Ну, это просто. Вечное соперничество, военный министр сыграл на опережение, предположив или узнав, что морской задумал создать что-то подобное, а он точно решил это сделать. Макарьев не то что увлекающийся человек, скорее, очень трезвомыслящий и, увидев возможности аэропланов, решил это направление подмять под себя, но Куроплаткин успел раньше. К тому же у армейцев уже есть база – тот авиационный отряд, что Зимин создал при своём полку.

– Тошь, ты хочешь сказать, что и Лёша тоже будет там? – оживилась Атиша, до этого рассеянно слушавшая рассуждения сестры, та кивнула, и белокурая девушка решительно заявила, что она тоже поедет с сестрой. Та ещё раз кивнула, словно хотела сказать – а куда ты от меня денешься? Пропадёшь же одна! Но сказала совсем другое:

– Если со мной всё ясно, Куроплаткин не зря к нам подходил, скорее всего, я получу предписание отправиться к месту службы в ближайшее время и, возможно, для этого не нужно идти на аудиенцию к Императору, приказ мне могут зачитать и в военном министерстве. Но мы во дворец приглашены, на послезавтра. Почему? У меня есть кое-какие догадки. Недаром же Ридерикс оказал мне протекцию, думаешь, сюда легко было достать билеты? Ни за какие деньги мне бы не продали билеты в эту ложу. Вообще на сегодняшний балет мест не было! А Родерикс сам, понимаешь, сам! Предложил мне выкупить места, я думала, что в ложу где-то сбоку, а оказалось… В общем, ждём следующего визита, к нам ещё должен кто-то прийти, но вряд ли нас пригласят в ложу к Императору.

Атиша ничего не ответила, только покачала головой. Прозвенел третий звонок, и начавшееся второе действие заняло внимание сестёр.

Опустившийся занавес ещё колыхался, а зале только начал загораться свет, как в дверь постучали. Сёстры переглянулись – так стучат люди, вежливые, но не привыкшие к отказам. Тоша, сделав одно движение, оказалась у двери и резко её открыла, немного напугав стоящую там женщину, о которой можно сказать – неопределённого возраста, но очень молодящаяся. Она испуганно посмотрела на Тошу, а та с поклоном пригласила женщину пройти, качнув головой и подмигнув Атише, мол, вот этот гость, что сделает очередное предложение. Надо отдать этой женщине должное – она быстро оправилась от первоначального испуга, обратившись к Атише, игнорируя Тошу.

– Вы очень понравились Императрице, – не спеша говорила женщина, словно клала тяжёлые камни, – её императорское величество подумывает о том, не предложить ли вам должность своей фрейлины. Но, как вы понимаете, такое предложение надо заслужить, хорошо для этого потрудившись. За вас может замолвить слово старец Ригорий, но ему надо понравиться. Не подумайте чего плохого. Старец очень благочестив и заслужить его расположение можно именно благочестием. Он ждёт вас завтра. Где? Левое крыло императорского дворца, назовётесь, и вас проводят. Завтра к одиннадцати, и попрошу не опаздывать, у старца много дел, и он…

– Извините, с кем мы имеем честь разговаривать? – изобразив вежливую улыбку, спросила у женщины Тоша. Та замолчала, брезгливо поджав губы, видно собираясь резко ответить. Но Тоша ей этого не позволила, растянув рот в улыбке (какая принята в Соединённых Свободных Республиках), показав все зубы, словно намереваясь укусить, девушка задала более конкретный вопрос: – Кто вы такая, старческая посланница?

Женщина ещё больше поджала губы, видно, она привыкла, что её узнают, и невежество, проявленное этой девчонкой, даже не разозлило, а очень удивило. С некоторым возмущением, женщина представилась:

– Первая фрейлина и подруга её императорского величества, графиня Рубова! Прошу оказывать мне должное уважение! И почтительно…

– Принцесса Атоша Диа, – в свою очередь представилась Тоша, не дав графине договорить, добавила нравоучительным тоном о обязательном должном уважении и почтительности при обращении к ней самой и её сестре, поскольку они обе – принцессы, а не какие-то там графини. Рубова обиделась, но ничего не возразила, только напомнила Атише, что её ждут в одиннадцать и ждут только её одну! При этом очень выразительно посмотрела на Тошу, а та кивнула головой, то ли прощаясь, то ли указывая на дверь, в общем, дала понять, что аудиенция какой-то графини у принцесс окончена. Когда за Рубовой закрылась дверь, Тоша показала язык и скорчила брезгливую гримасу. Атоша, не разделяя игривого настроения сестры, тихо сказала:

– Завтра мне придётся туда пойти. Я так поняла, что посещение этого старца перед аудиенцией у Императрицы обязательно.

– На твоём месте я бы не ходила, этот старец перетопчется. Но если ты так решила, то пойдём вместе.

– Но эта Рубова сказала, что я должна быть одна, – возразила сестре Атиша и, глядя на улыбающуюся Тошу, со вздохом добавила: – Там же охрана! Ей прикажут тебя не пускать!

– Конечно, прикажут не пускать, – согласилась с сестрой продолжавшая улыбаться Тоша, – строго прикажут! Но приказать охране – это одно, а задержать меня – совсем другое. Не забывай, кто я такая. Я – ашулана! С уровнем моей подготовки здесь никто не сравнится!