Свобода выбора фатальна

«Вот что значит в самом начале нашего возобновленного трехмесячного романа ей на языке математических алгоритмов передать живое ощущение вызова жизни на таком же океанском побережье во Фриско, с шокирующей правдой жизнью, естественным и глубинным живым откликом на вызов – с потрясающей правдивостью смысла мгновенного шокового отклика – одним словом сuckolding, словом сuckold заставив перебороть ситуацию, осадить негатив вызова, шока, оскорбления bitch… Предвосхитить интеллектуальную победу мысли и совершенного мыслительного отклика – как куска солнца со всем его теплом и светом против бредовой тусклости, грязной липкой хладной бездари». Он когда-то подробно и в деталях рассказал Лере произошедший во Фриско случай с негром, а тот стал швыряться мелочью и обзываться… О предчувствии наезда на него и Леру мафии он не рассказал, е похвастался даже, как жёстко осадил «Петровича», приёмом звенящей мелочи на два бакса: на, сuckold.

– Ты молодец, что как открытая морская душа от меня приняла мою скромную голую идею, но сама обрядила в одежды чудной звенящей радуги… Я горжусь тобой, как моей возлюбленной аспиранткой, которой я передал скромный кусочек солнца со скрытым и не видимым поначалу тайным жаром и светом… И этот кусочек идейного солнца в твоём мозгу не затух, не погас без тепла и света, а наоборот разгорелся, пышет жаром, чудным светом любви и тепла… Так держать, милая… Но! Но Но! Не дай Бог тебе испытать давление мафии торгашей-посредников, как Виктору Михайловичу, чтобы через моего партнера меня за горло схватить и поставить на колени, чтобы вынудить по дешевке продать им мой программный продукт со всеми интеллектуальными правами для выброса комплекса на мировой рынок уже под брендами глобальных лидеров… Попав в мою орбиту, будь готова ко всему, даже к худому, но откликайся естественно и оптимистично с чудом правды-истины твоего феноменального математического оптимизационного алгоритма… Разговорились что-то мы с тобой в солёной морской воде… Давай малость помолчим и самоуглубимся в наши тайные мысли… Авось, может, что и придумаем – могучее, тёплое, светлое…

Глава 33

Они, улыбаясь чему-то своему, плыли в глубь моря в надежде придумать для себя и для двоих нечто чудное могучее, тёплое, светлое…

Не мог же Брагин омрачить ей заплыв предостережением, что мафия в их ночном купе поезда Москва-Симферополь через встроенные микрофоны и камеры подслушивала их разговоры и подглядывала за ними. Не мог же он расшифровать значение подкинутых им флэшек и тем более расшифровать их содержание. Он ведь принципиально при ней не занялся поиском «прослушки» и «подглядывания», с записью их занятия любовью на видео. Это был живой и естественный отклик здорового счастливого человека с явным интеллектуальным и нравственным превосходством над злобными карликами, к тому же презренными рогоносцами, подглядывающими в щелку за любовным процессом ничего не стесняющихся людей, ибо, что естественно, то не стыдно и не порочно. Это же был не гомосекс или бисекс, это была совершенная плотская любовь любящих друг друга, пожалуй, даже обожающих друг друга в любви мужчины и женщины… Заткнитесь и замрите презренные карлы, кэкалды-сuckolds… Вам с вашим гнусным трусливым сuckolding ничего не светит… Солнце свободы с его теплом и светом не для вас, сuckolds…

Только, отфыркиваясь от солёной воды, Брагин поймал себя на тревожной мысли другого вождя – головокружения от успехов – не зарываться надо, а трезво и нелицеприятно глядеть на ситуацию, вспомнив прошлые негативные обстоятельства, чтобы ничего не смогло ни его, ни ее выбить из колеи… Вот она помогла Виктору, его сыну Ивану, но ведь спасти жену профессора уже было невозможно – при всём страстном желании Брагина…

Он вспомнил свое паническое хреновое состояние, когда осознал тогда, что его ключевой партнер по внедрению генетических алгоритмов в Брагинский программный комплекс, в блок трассировки элементов и приборов, состыкованный с блоком фотошаблонов для металлизации, – партнер попал в беду, жуткую и практически непоправимую ситуацию с наездом мафии на его семейство. Предчувствие беды у Брагина проявилось на полную катушку, когда в родном городе ключевого партнера пропал сын Виктора Михайловича. По телефону коллеге-профессору и Брагину сообщили, что Иван убит, и вина в его смерти целиком и полностью на отце Викторе Михайловиче и на нём, Брагине, раз те «не делятся».