Читаем Свободная комната полностью

Свободная комната

— Я знаю. Но я был в отчаянии. Марта сказала мне, что нашла предсмертную записку Джона на столе у тебя в комнате.

— Это тогда она поняла, что я дочь Джона?

— Нет. У нее появились подозрения только после того, как она узнала от мужа, что у тебя есть свой дом. Она нашла тебя через избирательные списки. — Она сделала то же, что и Алекс. Мой враг использовал мое же оружие против меня. — Как только она выяснила, как мы с тобой связаны, она велела мне забрать тебя, а иначе… Вот почему мы с твоей матерью приезжали, чтобы убедить тебя уехать оттуда. Я знаю, как ужасно с моей стороны было поместить тебя на принудительное лечение, но я сделал бы все, что угодно, все, лишь бы увезти тебя подальше от нее. Она собиралась навредить тебе. Последнему ребенку Элис.

Мама кладет руку мне на плечо, и мы все вместе застываем в этой позе, словно та крепкая семья, которой мы так хотим быть.

В конце концов я откидываюсь, опираясь на пятки, и снова достаю историю Джона Питерса. Забавно. Я не ощущаю, что он мой отец. Для меня он всегда будет Джоном Питерсом.

— Теперь, когда мы поговорили, я чувствую себя достаточно сильной, чтобы прочитать вам остальную часть истории. Мне тяжело это читать, потому что из-за этого мне так долго снились кошмары. Я не понимаю, как он мог так со мной поступить.

Глава 42

Ранее. 1998 год

Его раненая дочь мучительно разрыдалась, а в ее маленькой грудке слышались хрипы, когда она отчаянно пыталась наполнить легкие воздухом, пока он укладывал ее на кровать так аккуратно, как только мог. Он не мог вынести ее боли. Это все из-за него и тех безрассудных действий, которые он предпринимал. И в тот момент он принял решение. Правильно это было или неправильно, но так он решил.

Он улыбнулся, проводя рукой по ее волосам, на которых не было крови.

— Папа — врач. Он знает, как лечить маленьких девочек, с которыми случилось что-то плохое.

Он мягко поцеловал ее в лоб. Затем осмотрел ее травмы. Порезы на руках и ногах были жестокими, но не слишком глубокими. А вот рана на ее маленьком животике была гораздо глубже, ее нанесли с намерением убить. Как Элис могла такое сделать? Порезы на подошвах ног у дочери со временем заживут. Хотя он не был уверен, что они потускнеют; кожа на ступнях могла заживать непредсказуемо. На ступнях столько нервных окончаний: эти раны, должно быть, заставляют его милую девочку ужасно страдать.

Когда он повернулся к двери, Марисса закричала слабым, испуганным голосом:

— Не бросай меня, папа. Пожалуйста, не бросай меня.

Он поспешно вернулся и успокоил ее еще одним поцелуем.

— Я уйду ненадолго. Папа тебя вылечит.

* * *

Он вернулся с врачебным чемоданчиком, который хранил в доме. У него дома всегда был дополнительный набор инструментов, чтобы сразу ехать на вызов в случае чрезвычайной ситуации. Он дал Мариссе все обезболивающие препараты, которые у него были, и вскоре стало понятно, что этого недостаточно. Пока он в течение следующих трех часов оперировал свою младшую и единственную выжившую дочь, она кричала от боли, даже прикусывала полотенце, которое он ей дал. Он ненавидел себя. Но что он мог сделать? Если бы он отвез ее в больницу, то возникли бы вопросы. Он не мог позволить, чтобы его прекрасную Элис очернили в прессе как мать, которая убила своих детей. Господи прости, но его любимой дочери придется пережить еще большую боль, чтобы он мог спасти свою жену. Это все его вина. Он виноват.

Тайны этого дома должны быть похоронены навечно.

Глава 43

Сейчас

— Во сне я чувствую впивающуюся в мое тело иглу и ощущаю ужасную пронизывающую боль, — говорю я своим ошеломленным родителям. — Это так больно. Я никогда не могла понять, как нож мог превратиться в иглу. Как он мог так со мной поступить?

Папа прижимает меня к себе.

— Он винил себя в том, что случилось. Зная Джона, я подозреваю, что он хотел, чтобы только его любящие руки лечили тебя.

— Я не понимаю, почему я ничего из этого не помню. Как я могла забыть?

Тут заговаривает мама:

— Ни один ребенок не хочет вспоминать то, как мать пыталась его убить и убила его брата и сестру. С такими ужасными воспоминаниями невозможно жить.

Папа добавляет:

— Это был настолько травмирующий опыт, что твой разум не смог его переварить. Хотя Барбара не знала, что именно случилось, мы оба решили выдумать несчастный случай на ферме, чтобы ты могла справиться с ситуацией. Мы решили, что если придумаем правдоподобный случай, который бы послужил для тебя объяснением случившемуся, то со временем ты свыкнешься.

— Вот только вышло иначе.

— Теперь твоя душа спокойна?

Я размышляю, прижимая ладонь к сердцу.

— Я не уверена. Но точно знаю, что для меня было важно узнать правду. Я больше не чувствую, что схожу с ума.

Я перевожу глаза на папу.

— Отведешь меня на могилу Джона Питерса?