Свободная Ведьма

Впрочем, во Дворце Содружества хорошее настроение быстро улетучилось.
Первыми, кого увидели друзья, едва зашли в зал переговоров, были Марк и Левий Мариусы – братья-близнецы, сыновья Лютогора. Молодые колдуны решили не изменять привычному в одежде стилю: упакованные в наглухо застёгнутые чёрные мундиры, они с деланным безразличием поигрывали тонкими тростями в руках, словно бы желали перещеголять друг друга в этом искусстве. Зато по причёскам лютогоровские сынки различались: Марк зачесал волосы назад – его кудри блестели в огнях свечей, будто смазанные салом, а у Левия, наоборот, шевелюра походила на лохматый шар.
Взгляд Марка не был насмешлив и презрителен, как обычно. Наоборот, он смотрел на своего извечного недруга Алексея Вордака холодно, оценивающе. Словно бы ждал от него внезапного удара или какого-либо другого подвоха.
«Конечно, он ведь знает, что я хочу отомстить, – не без горечи подумал Лёшка. – А я, вместо этого, должен идти на мировую…»
Под этим новым, изучающим взглядом младший Вордак вдруг почувствовал себя маленьким пацанёнком, – точь-в-точь, когда ему было шесть, и он столкнулся один на один с шушерой – мелким злым духом. Взгляд у призрачного гадёныша был точно такой же… С другой стороны, Лёшка мог запросто побиться о заклад – Марк сейчас сам волновался и волновался сильно.
Неожиданно Вордак приметил ещё одно знакомое лицо и кого! – Криста Соболь собственной персоной. Рыжая красавица тут же поймала его взгляд, улыбнулась – мило и заискивающе. Парень не выдержал – скривился и отвёл глаза. Слишком свежо было воспоминание о недавних событиях: тётка Кристы – Ружена Мильтова заранее знала о покушении на старшего Вордака, своего бывшего любовника. Но не предупредила, наоборот, сознательно предала. Мало того, красивая венгерка уже в то время делила постель с Лютогором. При воспоминании об этом парня передёрнуло от омерзения. Ему повезло – он не видел, как помрачнело и озлобилось при этом лицо рыжей ведьмы, не перестававшей наблюдать за ним.
А самого Лютогора не было. Лёшка почувствовал это и сам – до того, как один из ближних советников шепнул ему на ухо данную весть. Люди расслабленно шептались в зале, всеобщее напряжение было, но не ощущалось в той мере, находись Лютогор среди послов. Кажется, предводитель Диких побоялся предстать воочию перед сыном убитого им Мстислава Вордака… Или же просто не счёл нужным появляться на переговорах.
Как только Карпатский Князь уселся на кресло-трон (левый подлокотник которого восстановили сразу же после печального инцидента со стрелой), самые важные чины расселись за длинным столом из чёрного дерева. Остальные, согласно правилам этикета, встали чуть поодаль, за чертой янтарного круга-солнца.
Как только Вордак сел во главе стола, в пространстве над троном появились две подушки из красного бархата: на одной лежал Скипетр, на другой – Венец, – два символа высшей власти над карпатской волшебной землёй. Завидев это, Левий не сдержал насмешливого хмыканья, а Марк почему-то нахмурился. Наверное, вспомнил, как в результате хитрости Каве потерял Карпатский Венец на крыше знаменитого Оперного Театра. Судя по довольному подмигиванию Шелла в сторону Марка – поляк вспомнил о том же. Впрочем, маг Виртус послал родственнику мысленное предостережение и Шелл тут же посерьёзнел.
По обычаю разговор начинала приглашённая сторона.
Марк встал и, слегка одёрнув свой узкий мундир, начал: