Свободное радио Альбемута

Я принес ей банку пива, и Вивиан в нижнем белье села на постели, потягивая из банки.

– А чем ты занимаешься, – поинтересовался я, – когда не работаешь на ДАН? Я имею в виду, не весь же рабочий день ты выполняешь для них поручения.

– Учусь, – ответила Вивиан.

– Где? В колледже святой Анны?

– Да нет, в обычной средней школе, в июне заканчиваю.

– В средней школе? – потрясенно пробормотал я. – Вивиан… – Я едва мог говорить, меня трясло от страха. – Бога ради, сколько же тебе лет?

– Семнадцать, – безмятежно отозвалась Вивиан, потягивая пиво. – В сентябре восемнадцать будет.

О Боже! До меня дошло. То, что я только что совершил, по закону называется совращением малолетних. Уголовное преступление! Ничем не лучше хранения наркотиков, на самом деле даже хуже. Ей стоит лишь сообщить в полицию – арест последует автоматически.

– Вивиан, – с трудом выдавил я, – тебе еще нельзя спать с мужчиной, ты отдаешь себе в этом отчет? – Я начал собирать ее вещи. – Быстро уходи!

– Да никто не знает, что я здесь, – невозмутимо ответила Вивиан, продолжая потягивать пиво. – Кроме Билла.

– Кто, черт побери, такой «Билл»?!

– Тот парень, с которым я к тебе приходила сегодня утром. Мой напарник. Я обещала ему позвонить, когда вернусь домой, чтобы он знал, что со мной все в порядке, и не волновался. Мы обручены.

Для меня это было чересчур – я без сил рухнул на стул и молча на нее уставился.

– Да он не возражает, – пожала плечами Вивиан. – Лишь бы ты вовремя подавал заявления. Это для него главное – набрать очки. Мы работаем по системе квот, и Билл всегда впереди всех. Лучший «дановец». Он словно компенсирует меня, мое безразличное отношение – так они говорят. А мне на самом деле плевать на квоту и на очки: просто нравится общаться с теми людьми, к которым нас приставляют.

Я сам виноват. Моя идея, мой план – под надуманным предлогом заманить девицу вечерком в дом и уложить ее в постель. Я своего добился – и теперь по уши в дерьме. Чудесно. Что мне остается? Либо играть по их правилам, либо – в тюрьму. А заключенные в тюрьме округа Орандж мрут как мухи. Их там забивают палками, особенно политических.

Остаток жизни мне суждено писать разоблачения и признания. И доносы на друзей. Попросят меня написать книгу о Николасе Брейди – и придется писать. Я попался.

Наверное, это ловушка, внезапно подумал я. Вивиан Каплан окрутила меня, как последнего дурака. Вот почему они подсылают смазливых несовершеннолетних девчонок, девчонок, по которым и не догадаешься, что они несовершеннолетние. С длинными ногами, располагающей невинной улыбкой и наркотиками в сумочке. Такие готовы приехать ночью к тебе домой по первому зову.

– Так вот, по поводу общения с Богом, – деловым тоном произнесла Вивиан. Кайф от хаша слетел, она была трезва и рациональна. – Ты об этом не пиши, Фил, не пойдет. Нас не интересуют разговоры Николаса Брейди с Господом. Мы хотим знать о его связях с коммунистической партией, которые сохранились еще с Беркли. Мое начальство считает, что цель его работы в «Новой музыке» – ознакомление широкой публики с левацки настроенными исполнителями. Причем сам он политической деятельности вроде и не ведет – известная тактика. Нужно установить каналы связи Николаса с теми, кто им руководит – возможно, и по почте. Ты в состоянии просматривать его корреспонденцию? Именно так компартия осуществляет руководство – по почте из Нью-Йорка, где орудует КГБ. Необходимо выяснить, какие из одобренных Брейди артистов являются скрытыми коммунистами и откуда он получает указания – вот две составляющие…

– Николас просто-напросто зарабатывает деньги, – устало произнес я. – Чтобы его ребенок мог пойти к дантисту.

– Никто к нему из Нью-Йорка не приезжает? А как насчет телефонных звонков?

– Поставьте телефон на прослушивание.

– Если бы ты нашел его счета и посмотрел, звонит ли он в Нью-Йорк…

– Вивиан, – перебил я, – я не буду этого делать.

– Не будешь делать чего?

– Шпионить за Николасом. Или за кем-то еще. Идите вы к чертовой матери. Забирайте свой комплект назад. С меня достаточно.

– Нам многое о тебе известно, Фил, – помолчав, сказала Вивиан.

– Плевать, – обреченно ответил я. Мне было противно, хотелось покончить с этим – и будь что будет. Двум смертям не бывать.

– Я читала твое досье, – произнесла Вивиан.

– Ну и что?

– Против тебя можно состряпать дело и передать его в суд.

– Ошибаетесь, – сказал я. Но обманывал я себя, а не ее, и мы оба знали это – лицо Вивиан выражало полную уверенность.

– Хочешь, чтобы мы занялись тобой, а не Николасом? – спросила она.

Я пожал плечами.

– Можно устроить. Вообще-то надо заняться вами обоими, ваши судьбы тесно переплелись. Если один из вас падет, автоматически падет и второй.

– Это тебе сказало твое начальство в штаб-квартире ДАНа?

– Мы это обсуждали – кое-кто из нас.

– Ну так расстарайтесь! Мне известно, что вы подкладываете в мой дом наркотики – я уже нашел тайники и уничтожил их. Меня известили.

– Все ты найти не мог, – указала Вивиан.

– А что, их безграничное количество?

– Нет, но тот, кто подкладывал… – Она замолчала.