Свободу медведям

Было уже очень поздно, когда Вратно последовал за пошатывающимся Ватом в холодную мужскую уборную. От писсуаров поднимался пар; в кабинке вокруг ужасной отхожей дыры потрескался кафель. Какой-то мужчина со спущенными штанами покачивался на пятках, едва не опрокидываясь назад, над дырой — он схватился за поручень, чтобы не упасть. Четверо парней пускали пар над писсуарами, еще двое вошли вместе с отцом и Готтлибом.

Наклонив головы, стараясь не дышать зловонными испарениями, мужчины пускали мочу, придерживая руками свои краники.

Один из них уронил сигарету в сточный желоб.

Затем тот, что держался за поручень, вскрикнул и попытался выпрямиться.

— Ват! — заорал он, и Готтлиб, резко поворачиваясь и обливая ногу моего отца, увидел, как неряшливый Гейне Гортц выдрал поручень из кафельной стены и шатнулся назад, его штаны съехали вниз, и он сел задницей прямо в отхожую дыру. — О мой бог! — простонал Гейне Гортц, пытаясь подняться на ноги и соря мелочью из карманов брюк. — Ват! — снова воскликнул он. — Господи, Бронски, это Ват! Проснись, Метц! Ты отливаешь рядом со стариной Ватом!

И прежде чем мой отец закончил писать, Бронски и Метц окружили бедного Готтлиба и нагнули его над писсуаром. Гейне Гортц наконец выбрался из дыры. Мой отец поспешил заправить штаны, но неряшливый Гейне Гортц окликнул его:

— Эй, это кто такой с Ватом?

Но Готтлиб даже не взглянул в сторону Вратно; со стороны могло показаться, что они никогда не видели друг друга.

И тогда мой отец сказал, стараясь как можно безупречнее справиться с немецким ударением:

— Мы встретились случайно. Понимаете, у нас обоих оказались бороды. Это просто взаимная симпатия.

А Бронски и Метц воскликнули:

— Старина Ват! Вы только посмотрите на него!

— Грязный предатель! — заорал Гейне Гортц.

И один из них ударил Вата коленом, а другой резко дернул за бороду. Они подтолкнули его к кабинке с дырой в потрескавшемся кафеле. Они перевернули его вверх ногами и засунули вниз головой в ужасную вонючую трясину. Остатки команды «Балканы-4» действовали слаженно. Новый лидер, Гейне Гортц, весь в полном дерьме, со все еще спущенными брюками, схватил Вата за ногу и пихнул еще глубже в дыру.

А в это время мой отец застегивал свой ремень, обмениваясь недоуменными взглядами и подергиванием плеч с другими ошеломленными мужчинами, которые находились рядом.

— Ват? — произнес один из них. — Кто такой этот Ват?

— Просто у нас обоих оказались бороды, — оправдывался Вратно. — Всего лишь взаимная симпатия, вот и все, — подчеркнул он, с трудом произнося слова, — он едва не потерял дар речи при виде слаженных действий команды «Балканы-4». И ему казалось, что он должен кричать, чтобы исторгнуть слова прежде содержимого желудка.

Когда мой отец незаметно покинул погребок «Святой Бенедикт», над ужасной дырой остались торчать лишь подошвы башмаков Вата; как и бедный Боршфа Дард, Готтлиб Ват был погребен без гроба; как и Боршфа Дард, Готтлиб Ват мог быть опознан лишь по подошвам ботинок.

Шестнадцатое наблюдение в зоопарке: Вторник, 6 июня 1967 @ 5.30 утра

Я предлагаю делать то же самое, что делал до сих пор я. Мы спрячемся за живой изгородью где-то ближе к вечеру, мы сядем рядышком, пережидая смену первого ночного сторожа. Когда О. Шратт заступит на свой пост, мы дадим ему совершить пару обходов. Нам также придется внимательно следить за геладой-бабуином, хотя его можно заставить действовать нам на руку.

Я не могу решить, довести ли нам О. Шратта до белого каления хитростью или просто скормить Знаменитому Азиатскому Черному Медведю при первой же удобной возможности.

Избавление от О. Шратта вторым способом может повлечь за собой некоторые проблемы. Азиатский Черный Медведь может схватить связку ключей, которую — в этом я тебя уверяю — у него уже не отобрать. Кроме того, О. Шратт может успеть выхватить пистолет и застрелить медведя. Спасется он или нет, в Хитзингере наверняка поблизости находится полицейский, который держит ухо востро — не случилось ли чего в зоопарке.

Но даже если мы прибегнем к помощи гелады-бабуина, который затащит к себе О. Шратта, трудно сказать, чем может закончиться приступ обезьяньего бешенства. Он может ввергнуть в неистовство весь зоопарк.

Так что это проблема. Я считаю, что нам следует захватить О. Шратта в Жилище Мелких Млекопитающих как можно аккуратнее. Разоружить, связать и всунуть в рот кляп, провести этого негодяя по желобу и впихнуть в стеклянный вольер для сохранности.