Сводная сестра для мажора

Я стираю струйку яблочного сока, бегущего по подбородку, пальцами и их облизываю их, смотря прямо ему в глаза. Знаю, что испытываю его терпение, но… мне так нравится. Адреналин выбрасывается в кровь, когда я вижу, как смещается его взгляд на мои губы, как дёргается его кадык и как Чернов сжимает кулак.

— С Надей, не с бывшей же твоей мне дружбу водить, — отвечаю беспечно.

— То есть благодаря тебе в универе к понедельнику все будут знать о нашем родстве?

Он намекает на то, что Надя сплетница и болтушка? Ну… не без этого, конечно.

— Некровном, — ослепительно улыбаюсь.

В дверь звонят, и я подскакиваю от неожиданности, кидая озадаченный взгляд на Мишу. Кого мы ждем в субботу в десять утра?

Чернов, ухмыльнувшись, идёт в прихожую. Я прислушиваюсь к тихим голосам — кажется, второй тоже мужской — и не знаю, чего ожидать. Миша возвращается через несколько минут и ставит передо мной на стол белый пластиковый пакет. Молча возвращается за ноутбук.

Недоуменно перевожу взгляд с пакета на Чернова и обратно. Там же не бомба? Или вдруг, если я загляну, оттуда в меня выстрелит цветная краска, испачкав лицо и волосы, придав им кислотно-зелёный оттенок?

— Что это?

— Взятка за Библиотекаршу. Завтра пойдёшь в книжный и попытаешься наладить с ней контакт. Я не собираюсь остаться без тачки.

Опять смотрю на пакет.

— Ты не собираешься сдаваться?

— Нет. Машина останется у меня, так или иначе.

— А если она влюбится в тебя, а ты разобьёшь ей сердце?

— Это не мои проблемы, Катя, — жёстко произносит Чернов.

Следующие слова вылетают из меня быстрее, чем я успеваю их притормозить и обдумать:

— А если влюбишься ты и разобьют сердце тебе? Это будет твоя проблема?

— Такой проблемы у меня не будет. Потому что «любовь» — это чувство для девочек, которые до сих пор верят в радужных пони и Деда Мороза, Катенька.

Мне совершенно не нравятся его слова. Внутри меня зарождается болезненный протест. Мне хочется сказать, что он не прав. Хочется доказать ему обратное. Я давно не верю в сказки, а в любовь — верю. Чувства, они существуют. Не только холодная голова, деньги и расчёт решают в жизни. Всё это не имеет смысла без любви и родного человека.

Вдруг ко мне приходит понимание, что Чернов, несмотря на свою популярность, девушек, футбол и друзей, очень одинок.

— В пакете телефон и новая симка. Я поехал по делам, — произносит Чернов, захлопнув ноутбук. — Если не передумаешь, встретимся у Марка. Только запомни: я туда еду отдохнуть с друзьями, а не присматривать за тобой.

— Я не нуждаюсь в присмотре.

— Твой отец считает иначе, — усмехается Чернов и, забрав шейкер, идет в сторону своей комнаты, шлепая босыми ногами по полу, а я смотрю ему вслед.

* * *

— Привет! Я вся в предвкушении! — щебечет Надя, ныряя на заднее сиденье нашего такси.

Она накрасилась так, словно идёт на вечеринку к индейцам племени Майя, перестаралась, короче. Глаза яркие, губы тоже, на пухлых щеках алеют румяна, а выше переливается хайлайтер. Я и сама люблю использовать эту блестящую штуку в своем макияже, но нужно знать меру.

— Я смотрю, ты подготовилась, — говорю я и округляю глаза, когда Надя стаскивает со своей головы капюшон от шубы.

Её кудрявые как тысяча спиралек волосы, выпрямлены и красиво уложены по плечам.

— Мне кажется, сегодня случится что-то особенное, понимаешь? Я чувствую это! — восклицает чересчур громко Надя, на нас даже оборачивается таксист. — Извините! День такой замечательный. Милка свалила сегодня из дома пораньше и не появлялась до самого вечера. А когда пришла, мы столкнулись в коридоре, и она так на меня вылупилась. А потом я ей сказала про вечеринку у Гейдена, она прям побелела от злости: всю жизнь мечтала в эту тусовку пробраться. Только на фиг она там сдалась? А ты как с ними познакомилась, напомни?

— Погоди-погоди, — торможу подругу. — Какого ещё Гейдена? С кем — с ними?

— А мы не туда едем? К Марку Гейдену? — удивляется Надя и вдруг как-то сникает. — Чёрт. Я что, напутала?

— Не знаю, напутала ли ты. Но я тебе точно не говорила эту фамилию, потому что и сама её не знала до этого момента. Я сказала, что там будет Альберто. Постой, ты у него узнала?

Увлечение Василенко сплетнями начинает меня напрягать. Не удивлюсь, если за эту неделю она успела собрать досье на Марка и его семью до третьего поколения. Остаётся надеяться, что на вечеринке никто не будет кричать в рупор о том, что мы с Черновым сводные, иначе к завтрашнему утру об этом и правда будут знать все. В смысле вообще все.

— Я просто спросила, как зовут его друга, это не запрещено законом. И нужно же знать, куда мы едем. Полина точно не пойдёт?

— Нет, она дома.